|
Хоть бы это все уже закончилось поскорее! Вагнеру вдруг пришла в голову жуткая мысль, от которой он покрылся холодным потом. Возможно, ему только казалось, что в их паре ведущую роль играл он сам. Возможно, в Рейхе на это смотрели совсем иначе и рассчитывали в первую очередь не на его мозги, а на увлечение Коха потусторонними материями? А ведь всякий знает, что лучший способ обратить на себя внимание потусторонних сил — принести человеческую жертву. Уж не выполнял ли он при Кохе, сам того не зная, роль овцы для заклания? Вагнер старался отогнать так некстати пришедшие подозрения. Но от ужаса, охватившего его при этой мысли, руки и ноги сделались ватными. Но ничего, теперь он будет начеку и не даст себя безропотно зарезать в случае чего… Вечером он совсем ненадолго отлучился: ему послышался какой-то шум в туннеле. А когда вернулся, Коха на месте не нашел. И «химзы» его, ясное дело, тоже. Наверняка напарничек решил-таки осуществить свою мечту. И что теперь делать — бежать за ним или ждать, пока налюбуется местными пейзажами и сам придет? Вагнер некоторое время мучился сомнениями. Потом все же надел свой комбинезон и побрел по туннелю в сторону депо, надеясь, что те, кого они ждут, не успеют за это время проскочить на Беговую. «Черт бы побрал этого Коха!» Шпион дошел до выхода — теперь его отделяли от улицы только старинные стеклянные двери. Он приналег, отворил створку и вышел. Под открытым небом стояло несколько полуразрушенных составов. Неприятное место. А самое главное — совершенно неясно, где теперь искать блудного напарника? Вагнер сделал несколько шагов вперед. Надо попробовать постучать их условным стуком — вдруг отзовется? Он поднял с земли обломок кирпича и стал настукивать по двери. Сначала тихо, потом громче. И так увлекся, что не сразу услышал — ему ответили. Шпион прислушался. Да, откуда-то издалека и впрямь доносился вполне четкий звук, и звук этот с каждой секундой приближался. Только он не похож был на условный стук. Это было скорее похоже на… цоканье лошадиных копыт! То есть Вагнер, конечно, в последний раз видел живую лошадь в раннем детстве, но почему-то был уверен: соприкасаясь с асфальтом, их копыта звучали именно так. Вот лошадь запнулась, сбилась с шага, но через мгновение стук раздался еще ближе. Вагнер затаил дыхание. Казалось, сейчас она появится из-за ближайшего состава. Она и ее всадник! Шпиона охватил необъяснимый ужас. Он то ли где-то слышал, то ли читал, что лошади — животные весьма пугливые. «Если бы это была просто заплутавшая лошадь, — подумал он, — то она, скорее всего, испугалась бы шума и убежала вместо того, чтобы двигаться мне навстречу, да еще такой уверенной поступью Вывод: это не просто лошадь . Ею кто-то управляет !» Вагнер вдруг сразу вспомнил все нехорошие вещи, которые ему доводилось слышать об этом районе. О старом ипподроме, о призрачных всадниках. Не помня себя и едва не выбив дверь, он влетел назад, в туннель, и успокоился, лишь пробежав с полкилометра. Вроде бы никто его не преследовал. Теперь шпион ясно понял — все погибло. Кох не вернется. Те, наверху, кто бы они ни были, уже добрались до напарника. А если он, Вагнер, посмеет еще раз высунуться наружу, следующая очередь — его. Нет уж, не будет он искать идиота Коха, а постарается закончить дело сам. Только вряд ли удастся его закончить так, как это желательно фюреру. Очень глупо было посылать их туда, где святая имеет наибольшую силу, и ее адские подручные, видимо, тоже. Да и неужели фюрер действительно надеялся заставить святую себе помогать? Каким наивным надо быть, чтобы думать, что она не сумеет защититься! Вот она и защитилась — испортила Коху рассудок и отдала на развлечение адским всадникам. |
