А если давить на себя…

— Именно это, Иона. — Она специально назвала его по имени. Имя напоминало о прошлом, о том, что он скрывал от нее. — Но ты не удивил меня. Женщин ты любишь — любой дурак поймет.

Она намекала на коллекцию женских портретов.

Голос усилил хватку. Доун задохнулась и захрипела. Он тут же разомкнул пальцы, будто напуганный тем, о чем она ему напомнила. Словно под гипнозом, Доун продолжала:

— Скажи, Калин — это кто? К кому ты обращался, когда…

— Прекрати…

— У женщин с портретов есть имена? Кто они? Почему…

Воздух взорвался, образуя вокруг и внутри нее вихрь страсти и страха. Почему он так упорно пытался подчинить ее себе? Не оттого ли, что она ему не доверяла? Неужели это оборотная сторона обаяния Лимпета?

Она втянулась в его опасную игру, потому что сама искала опасность. Вся ее жизнь — ярость, смятение, а теперь и ужас.

— Ну же, давай, — нетерпеливо шепнула она, покоряясь разрушительной, непостижимой силе.

Он ринулся в нее с горячим неистовством. Словно сраженные напором страсти, на потолке замигали и погасли лампы, комната погрузилась в кромешную тьму. Доун вскрикнула. Его сущность заполнила каждую клеточку ее тела. Он будто разрывал ее на части, а потом снова собирал воедино. Доун тонула в сумасшедшем водовороте ощущений и уже не знала, кто она и где. Казалось, еще немного-и она умрет от удовольствия.

В экстазе Доун выгнулась и, трепеща от наслаждения, ухватилась за ножку стула, потом вскрикнула и дернулась. От резкого движения стул с грохотом упал на пол.

Тяжело дыша, Доун открыла глаза. Возбуждение медленно спадало, сознание возвращалось. Искры затухающего желания то вспыхивали, то вновь угасали где-то внутри. Она почувствовала, как Голос склонился над ней, по-видимому, до сих пор сердитый.

— Почему с тобой всегда так? — спросил он устало.

Ответом было молчание — она и сама не знала.

Глава 10

Возлюбленная

Удовлетворенная, Доун покинула кабинет. Она сняла парик, смыла грим и переоделась в привычные джинсы, футболку Фрэнка и удобные мотоциклетные сапоги.

Она вышла в коридор, освеженная и повеселевшая, и тут же наткнулась на очередной портрет — картины в особняке встречались на каждом шагу. На полотне, склонив голову, замерла китаянка в синем шелковом наряде. Она выглядела так, словно мгновение назад тоже предавалась запретным ласкам.

Кто же эти призраки? Как они попали на полотна? А самое главное — почему не уходят? Ведь они могли свободно летать, куда им заблагорассудится.

Доун ждала — вдруг кто-нибудь ответит на ее безмолвные вопросы. Ну, хотя бы и сама китаянка. Ни звука. Лишь старый дом скрипел и вздыхал.

— М-да, женская дружба не складывается, — пробормотала Доун.

Пора приступить к работе. Пар она уже выпустила. Наверное, Голос знал, что секс благотворно действует на нее — как на тело, так и на разум: разминка мышц и бодрость духа в одном флаконе. Сегодняшнее свидание оказалось несколько необычным, хотя и не менее стимулирующим.

Все вопросы к боссу, по-прежнему не дающие покоя, Доун решительно задвинула в дальние уголки сознания и направилась в безликую комнату, отделанную темными деревянными панелями, где стояли ряды столов с компьютерами. Ни одного портрета. Ничего отвлекающего внимание. Она не спеша составила список заданий, выбросив из головы все, не имеющее отношения к делу, хотя кое-что и следовало держать в уме.

Доун откинула с плеча влажные волосы, собранные в хвост, и включила компьютер. Пока он загружался, она нашла номер лечащего врача Кико.

Перед уходом она завела с Ионой разговор на отвлеченные темы, не касаясь больше секса.