Возможно, что бы Селестия ни рассказала в своей башне, я действительно была Первой Ведьмой, и этот блок в моих воспоминаниях был ценой, которую я заплатила за использование темной магии. Это бы наверняка объяснило, почему бабушка предостерегала меня от определенных заклинаний. Я стиснула зубы, вспоминая, как она заставляла нас благословлять амулеты во время каждого полнолуния. Знала ли она правду о том, кем я была? Должно быть. И ее предательство глубоко ранило.

Возможно, в отличие от того, что бабушка рассказывала, утверждая, что наши амулеты скрывают нас от дьявола, мой корничелло – его крылья – на самом деле использовались, чтобы держать под контролем мою силу, а не его. И если это было правдой, то, возможно, Гнев забрал мой амулет не только для себя, но и для меня. Моя сила определенно изменилась с момента, как его не стало. Я выдохнула, сосредоточившись на вопросе, на который прежде всего хотела получить ответ.

– Как давно ты знаешь, что я могу вызывать огонь? – Он поджал губы. Я покачала головой, горько смеясь. – Моя сестра-близнец жива. Хотя я подозреваю, что ты это тоже знаешь. – Эмоции наконец вспыхнули в его глазах, но он оставался молчаливым, настороженным. Как будто меня следовало бояться. Он не ошибся.

– Мне нужны ответы.

Я не хотела ждать, пока моя сестра поделится со мной своей версией правды. Я собиралась собрать ее сама. Начиная с этого момента. Я посмотрела на Гнева. Однажды он посоветовал мне внимательно изучать своих врагов в поиске малейшей истины в их действиях. Он молчал. И это было необычно.

– Судя по твоему молчанию, я думаю, это снова проклятие. Мы избегаем того, о чем мне нельзя знать. – В его взгляде промелькнуло одобрение. И тут же исчезло. – Если я приму брачные узы, у меня странное чувство, что кое-что из этого изменится. Проклятие не может полностью разрушиться таким образом, но я считаю, что есть узы более сильные, чем темная магия. И нет ничего опаснее любви, не так ли? Люди за это борются. Они умирают за это. Во имя этого они совершают военные действия, измену и всевозможные грехи.

Я знала, ведь сама была готова на ужасные вещи, чтобы отомстить за своего близнеца. В его глазах промелькнуло что-то похожее на беспокойство.

– Чувства – это не факты.

– Интересно.

Мои губы соблазнительно изогнулись. Гнев только что солгал. Насколько мог. Проклятье, он все еще хотел, чтобы я обладала правом выбора. Приняла нашу связь без вмешательства внешних сил в мою свободу воли. Принц сделок терял выигрышную руку. И он делал это для меня. Всегда для меня.

– Расскажи мне о наших амулетах, своих крыльях. Я хочу знать, почему мы с Витторией на самом деле их носили. Было ли это для того, чтобы держать нашу силу на привязи, или же, как утверждала моя семья, способом спрятать их от тебя?

– У меня нет доказательств, но я думаю, и то, и другое. Я также считаю возможным то, что они могли быть заговорены так, чтобы вы забыли определенные вещи.

– Ты попросил меня надеть их на Отмели Полумесяца, чтобы проверить это. – Я вздохнула, когда он кивнул в подтверждение. По крайней мере, на его лице появилось чувство вины.

– Я надеялся, что способности отмелей открывать истину снимут любые блоки в твоем сознании. Я не ожидал, что это вызовет резкую реакцию.

– Они действительно запирают Врата Ада?

– Да.

Я внутренне вздохнула с облегчением. По крайней мере, не все, что мне рассказывали, было ложью.

– У меня есть еще один последний вопрос, Ваше Высочество.

Я положила руку ему на грудь, чувствуя громкие удары сердца от моего прикосновения. Он внимательно проследил за моим жестом, прежде чем снова посмотреть на меня.