— А ты за кого, мил человек?

Вопрос явно относился к Кротову. Тот повернулся, окинул взглядом худощавого мужчину лет сорока и затем не торопясь ответил:

— Я? За себя.

— Как? — поперхнулся худощавый, а его гораздо более мордастый сосед недобро усмехнулся.

— Да так. Не местный я. Из Сибири.

Кротову хотелось добавить — выбирать могут кого угодно, на общую ситуацию это не повлияет, только есть ли смысл убеждать?

— Из Сибири? — протянул еще один, пожалуй, самый здоровый из компании. — Не брешешь?

— Чего тут брехать?

— И как там? — О предыдущих вопросах было позабыто. Интересно получить информацию из первых рук. Все-таки не столь давно была одна страна, и большинство простых людей до сих пор в глубине души чувствовали боль разлома по ее живому телу.

— По-всякому. До конца не разобрался, приехал недавно, но наверняка в чем-то лучше, в чем-то хуже. Но у вас хоть правительство правит само. У наших за спинами торчит иностранец да командует. А купцы и правители рады стараться. Продают за границу все, что только там берут. Они бы и мать родную продали с радостью. Да и неспокойно у нас. Народ уходит в партизаны, воюет, а чем все кончится…

— Значит, и там порядка нет.

— Порядка — еще ладно. Хозяина настоящего нет. Кто за нашу землю бы стоял, а не о кармане думал.

Никакой Комитет ничего не мог бы инкриминировать Кротову в данном вполне конкретном случае. Он же иностранный гражданин и имеет полное право критиковать собственное правительство. Даже лучше — чужих всегда следует поругивать. Тогда свои смотрятся гораздо лучше.

Мужчины согласно кивали. Свобода — свободой, однако толку в ней? Разве что богатеньким да тем, у власти. А простому человеку — хоть в петлю. Свободно и радостно.

— С нами-то объединяться думаете? — спросил тот самый здоровяк. — Или — все врозь?

— Простой народ думает. Мы же все русские люди. И кто поумнее из верхов — тоже. Или дела на особицу лучше идут? Вместе всегда легче выбираться из этой… — Кротов добавил, откуда именно.

— Кто же супротив? — зыркнул худощавый.

Такое впечатление — покажи виновника здесь, в кабаке, тут же его бы и убил.

— Те, кто хочет быть первым парнем на деревне. Даже если в деревне одна изба, — хмыкнул Кротов.

— Точно! Сам-то ты чем занимаешься?

— Да что только не перепробовал. Лес валил и в охране приисков работал, сейчас вон в одну контору взяли.

Главное, в сказанном не было ни капли лжи. Хотя и правда там была далеко не вся.

— В охране? Воевал на Великой, что ли? — встрепенулся здоровяк.

— Воевал, — не стал отрицать очевидное Кротов.

— Я тоже, — оповестил здоровяк. — В Шацком полку. Слышал о таком?

— Кто ж не слышал? — резонно спросил Кротов, чем завоевал расположение собеседника.

Но какой славный полк!

— А ты где?

— В кавалерии. Ингерманландские гусары. Корпус графа Келлера.

Рекомендация была великолепной. Первая шашка России, у него люди были под стать — орлы.

— Слушай, так за энто и выпить не грех!

— Извини, браток. Мне еще сейчас к родственникам одним кандыбать. В другой раз — с удовольствием. Надо им посылочку одну передать.

— А ты хоть Москву знаешь?

— Бывал раньше, — Кротов говорил, а сам краем глаза следил за одним из посетителей.