– Конечно, – кивнула мама и наконец-то посмотрела на меня. – И не считать, что ваш брак был несчастливым, что это зря потраченные годы… Что один обманул другого…

– Но я так и не считаю… вроде бы.

– Считаешь, считаешь. В душе. Но на самом деле ведь никто не виноват. – Она сняла свитер и достала с полки розовую блузку.

– Но ведь если люди расходятся, это не просто так… кто-то же все равно виноват… – Я, конечно, имела в виду своего мужа.

– Ты думаешь, что он любил деньги больше, чем тебя? – догадалась мама.

– Конечно! – кивнула я. – Эта блузка тебе тоже идет!

Ее глаза снова сверкнули. Она покосилась на зеркало.

– А ты? Свои юношеские амбиции ты любила больше, чем вашу семейную жизнь.

– Неправда! – возмутилась я.

– Правда-правда, – кивнула мама. – Ты считала, что чахнешь у детской кроватки, вместо того чтобы реализовываться как личность. Было такое?

Я промолчала.

Мама снова надела розовый свитер.

– И что в итоге? – спросила мама. – Реализовалась?

– Реализовалась, между прочим, – обиженно ответила я.

– Так что же вы друг другу названиваете? Сидели бы счастливо, ты со своей славой, он со своими деньгами…

– Денег у него, кстати, больше нет.

– Как? – Мама, кажется, даже забыла о нарядах. – У вас же дом в ипотеке?

Я пожала плечами.

– Он говорит, что за дом будет выплачивать. И мы друг другу, кстати, не названиваем.

– Ну, тем более. – Она пошла к выходу. – Просто простить! – крикнула она из-за двери. – И сделать вид, что вы теперь друзья!

– Бабуля! – закричал Антошка из своей комнаты. – Когда я вырасту, я стану официантом!

– Почему? – почти пропела бабуля. В розовом свитере с серым атласным воротником.

– Потому что официантов называют полным именем. У них так на табличках написано. Ну, например, Александр…

Хороший пример. Александр. Может быть, мне позвонить ему самой? Даже можно ничего не говорить. Как он. Просто послушать голос.

– Нет, Антошка, – строго сказала мама, – ты будешь бизнесменом. Или финансовым гением Как папа.

Достала из сумки рукопись со стихами той старушки, что помогает бездомным животным.

Да…

Понятно.

Правило № 4. Если вам хочется записывать собственные мысли, постарайтесь прежде убедиться в том, что их захочется записывать другим.

…Катин стриптизер плакал в трубку.

Умер водитель машины, попавшей в аварию по вине Кати.

Стриптизер плакал так громко и мокро, что я даже хотела спросить, не были ли они родственниками. Чтобы выразить соболезнования.

На Катю заведено уголовное дело.

– Ты где? – спросила я. Ненавижу, когда мужчины плачут. В этот момент перестаешь чувствовать себя женщиной.

– Дома… – Он всхлипывал. – У Кати… дома.

Так бы и говорил: у Кати.

– Я сейчас приеду. Дождешься?

– Да!!! – И снова рыдания в трубку. Хорошо, что Катя этого не слышит.

– Только давай ты успокоишься. Ладно?

– Л-л-ладно.

Когда я приехала, он уже не плакал. Он растерянно ходил по Катиной квартире, дотрагиваясь руками до всех ее безделушек, подушечек, шкатулочек.

– Нужны деньги, – говорил он. – Надо закрыть дело. Надо поговорить с родными погибшего, сколько они хотят?.