Топор среагировавшего высшего пронесся выше необходимого, отбивая несуществующий выпад.

Однако даже так старик что-то почувствовал и наконечник хоть и вонзился в спину, но не добрался до сердца, а дальше Стасу пришлось отступать, чтобы не быть разрубленным пополам.

Кровь толчками вытекала из глубокой раны, разорванные мышцы причиняли жгучую боль, а вдох сделать было почти невозможно, но даже так Джиробу продолжал сражаться.

Яд быстро распространялся по его венам. И хоть он был высшим, но общая ослабленность, кровопотеря и большая доза яда делали свое дело.

Стас не поскупился. Нейропаралитический яд сковывал мышцы, а второй должен был остановить сердце.

Глаза Джиробу продолжали смотреть куда-то вперед, словно уже видя что-то, что недоступно обычным смертным.

И это и впрямь было так.

Он видел свой клан. Его детей, внуков, жену и наложниц, которые с надеждой смотрели в его сторону. Он сам не заметил, как за их спинами вперед шагнули новые фигуры.

— Здравствуй, сын. — сурового вида мужчина испытывающе посмотрел на Джиробу.

Старик даже не вздрогнул, когда двуручный меч Кенсея пробил его легкое, выйдя, с другой стороны.

— Здравствуй, внук. — катаны Шина вошли в шею и в подмышку, причиняя жуткую боль и разрывая ключевые вены, а копье Стаса раскрошило позвоночник.

Тело могучего высшего воителя навсегда замерло, удерживаемое воткнутыми мечами Шина, копьем Змея и мечом Кенсея, в то время как голова скатилась с плеч и была подхвачена за усы Джишином. С меча принца падали тягучие капли крови, и он тяжело дышал.

Стоило крови упасть в бурлящую внизу кислоту, как вверх поднимались черные струйки дыма.

Прошло аж десять секунд прежде чем сердце Джиробу перестало биться, а глаза на отрубленной голове окончательно остановились.

— Цык, — сплюнул посол Авасаки, после чего резко взлетел и понесся прочь. Сражавшийся с ним Рио никак не стал ему мешать отступать. То же самое сделал и Ноки, смотря на убегающего телохранителя.

В то время, как высшие воители выглядели довольно неплохо, у средних воителей все было не так радужно.

Даже будучи на подхвате они понесли серьезные потери от режущих атак воздушников.

Из тридцати воителей более-менее здоровыми были лишь пятнадцать. Остальные были безвозвратно мертвы, растворяясь где-то в кислоте. Техники высших были слишком сильны чтобы у обычных воителей были хоть какие-то шансы на выживание после попадания.

Раненными же были те, кого посекло даже не самыми техниками, а последствиями их действий.

Стас, упершись ногой в спину мертвого главы Санса, рывком вытащил копье. Его больше не интересовал труп бывшего старейшины, ведь безголовое тело Джиробу привлекало слишком много внимания, чтобы его можно было взять без последствий.

Да, в глубине души он хотел получить его тело для экспериментов, но было очевидно, что державший голову Джишин собирается ее предоставить, как доказательство своего подвига.

А этот день обещал стать и впрямь легендарным. Нечасто средний воитель, пускай даже с поддержкой, умудряется выстоять и в честном, насколько это возможно, бою убить полноценного опытного высшего.

Надо понимать, что имена тех, кто помогал ему в убийстве молва тоже не обойдет стороной. Каждый из них станет известен, привлекая всеобщие взгляды.

Кто-то будет смотреть на них с жадностью, другие с ненавистью, а третьи с интересом. Но вот равнодушных будет немного.

Но в этот момент Стаса его будущее волновало меньше всего.

Ордынцев, перепрыгивая с одной скалы на другую, спешил в сторону, где он в последний раз видел упавшую Левиафан.

Мужчина проклинал себя за то, что решил взять Левиафан на столь опасное дело. Чувствовал же сердцем, что из этого ничего хорошего не выйдет!

Он изо всех сил всматривался в бурлящий и закручивающийся кислотный туман, силясь разглядеть белый силуэт.