|
У каждого клона была его копия в виде андроида. Внешне они различались, но у андроидов разместили дубли психоматриц, такие же, как и у выращенных клонов. Простое решение позволило почти вдвое ускорить ремонтные работы. Андроиды могли работать круглосуточно, чётко выполняя поставленные клонами задачи. Проект корабля только недавно принял законченный вид. Для этого пришлось потрясти кое-какие связи и раздобыть документацию и базы знаний по очень редкому классу сверхтяжёлых двигателей, применяемых для дредноутов. К модернизации боевых дронов пока ещё не приступали. У Флота уже появились тяжёлые дроны девятого поколения, но запрет на продажу такого вида вооружения начинался с шестого поколения. По предварительным расчётам мы могли в четыре волны выпустить двести сорок тяжёлых дронов. Жуткая силища, способная в считанные минуты уничтожить с десяток очень серьёзных кораблей. Я прекрасно представлял себе, насколько нелепы мои попытки вооружить самый совершенный корабль в мире. По сравнению с оружием Древних, способным уничтожать целые системы одним выстрелом, боевые дроны выглядят, как бронзовые пушки на земном авианосце, но технологии Империи большего сделать не позволяли. Поскольку разница в современных дронах и дронах пятого поколения просто огромна, пришлось на разговор с лицом, близким к Императору, выходить немного раньше запланированного.
— Ял, здравствуй. Нам необходимо встретиться и чем скорее, тем лучше. Разговор очень серьёзный и важный. Намного более интересный, чем всё остальное, чем мы занимались до сих пор. Предварительно обговорим основные моменты, а потом ты сам подумаешь, как, где и на каком уровне стоит обсудить всё остальное. — Здравствуй, Сергей, подожди пару минут, — учёный "завис", работая с нейросетью. На экране стали появляться незнакомые значки, окрашенные в разные цвета, их количество было настолько большим, что я сбился со счёта. Затем значки пришли в движение, начав с разной скоростью водить затейливые хороводы, — Я подключил личную систему кодирования связи. Теперь прослушать наш разговор никто не сможет. Раз мы можем говорить, не опасаясь прослушивания, то давай я сразу уточню несколько моментов. Ты считаешь, что наша работа по получению информации от зондов по новым системам, изготовление в научном центре самых совершенных пилотных нейросетей, кстати, вышедшее уже на полторы тысячи штук в месяц, изучение и ремонт артефактов, прорыв в медицине, изобретение "блох" на непонятном принципе временных скачков — это мелочи? Я правильно понял, что существует что-то более важное и интересное, чем всё то, что я перечислил? — Ял, как бы тебе объяснить попонятнее. Вот сколько уборщиков у тебя на яхте? — Не знаю, наверно штук сорок или шестьдесят, секунду, сейчас уточню. Вот, готово. Семьдесят две штуки, это имеет какое-то значение? — Пока нет, я просто пытаюсь тебе привести понятный пример. Если у тебя будет не семьдесят два уборщика, а триста, твоя яхта станет лучше? — Скорее всего на ней будет невозможно находиться. Роботы устроят гонки за каждой пылинкой, — мой собеседник попытался шуткой снять некоторую напряженность в разговоре. Вот только взгляд у него был такой же изучающий и обеспокоенный. — Я предлагаю тебе поговорить о модернизации яхты на два-три поколения, а ты перечисляешь мне модели своих уборщиков. — Я понял твой пример. Предлагаю через два часа встретиться на моей яхте. У меня есть специальное помещение, где нас гарантированно никто не сможет подслушать. Я через тридцать минут закончу сеанс связи по передаче расшифрованных данных. Ты меня застал в центре гиперсвязи. Мне приходиться присутствовать самому, поскольку скачивание идёт с использованием моего персонального кода, а затем я вылечу к своему кораблю. Устраивает? — Да, вполне. Тогда тоже заканчиваю дела и лечу к тебе. |
