В любой другой день царевна обязательно удивилась бы, как это бабушка так здорово сохранилась, что несведущий в царских семейных связях человек легко мог бы принять их за ровесниц. А сейчас только плечами зябко повела.

И совсем уж тихо созналась:

— Кажется, я больше не люблю его. И боюсь.

— Как так — не любишь?! — Голос без малого столетней ундины зазвучал на высокой ноте. Но не от гнева — удивление было тому виной.

Лизка, чувствуя себя предательницей, отставила чашку и развела руками.

— Совсем.

— Быть того не может. — Сианна вскочила со своего места и принялась расхаживать по утопающей в цветах террасе, постукивая каблуками. — Вы же половинки!

Что тут возразишь, когда она кругом права?

— Но есть, — упрямо задрала подбородок царевна Заресская.

Женщина замерла напротив нее. Присмотрелась с тревогой.

— Нет, Лули не могла ошибиться… Совсем-совсем ничего не осталось? — В точно таких, как у внучки, глазах проступил страх.

Царевна прислушалась к себе. Пустота. Глухая тоска. Если уж быть до конца откровенной, не было даже чувства благодарности, которое Лизанда упорно внушала себе на протяжении последних недель.

Но как такое возможно? Разве не она клялась понимать и поддерживать нареченного, несмотря на любые невзгоды? Взаимно! В ушах, как живые, звучат брачные обеты, и душа отзывается согласием. А на поверку что? Крейр и под влиянием древнего зелья о жене беспокоится, ни поступком, ни словом не обидел. А Лиза чувствовала себя предательницей.

Как такое возможно?

Собственно, последний вопрос она произнесла вслух, предварительно излив старшей родственнице все остальное, и теперь с внутренней дрожью ждала ответа.

— Ох, девочка, ты только не пугайся, — судя по выражению красивого лица, говорившая сама была напугана дальше некуда, — но так бывает, когда один из двоих погибает…

— Но Крейр-то жив!

— Спасать его надо. — Сианна быстро взяла себя в руки и уже горела жаждой деятельности. — Поступим так. Ты пойдешь к рыбке и попросишь у нее одно желание. Лули их просто так даже своим не раздает, но тут ситуация особенная. Над словами думай сама, тут тебе никто не помощник.

Ходить никуда надобности не было, желание у Лизы и так имелось. И слова подходящие еще недели две назад в душе созрели. Но предыдущее желание повисло, точно капля росы на паутине, ундина почти физически ощущала, что не все еще получили по заслугам. А в ком загвоздка, предположить никак не могла…

Ох, четче надо было формулировать!

Попробовать, что ли? Хуже точно не сделается. А потом и к рыбке можно…

— А если не сработает? — чувствуя, как першит в горле, все же заставила себя спросить Лизанда.

Ответила бабка не сразу. Добрую минуту раздумывала.

— Асип обратится в Совет. Если где и знают, как избавиться от воздействия черной крови, то только там.

На обратном пути Лизка обдумывала услышанное. Страх, терзавший ее долгие дни, отступил под натиском горячечного желания сделать все, что только возможно, и спасти Крейра. Себя. Угодья. Без него ведь — того, прежнего, настоящего — все рухнет!

Совет… Царевна помнила, как Андид рассказывала про старейших и сильнейших колдунов, призванных хранить порядок среди царств. И сама Лиза однажды видела длиннобородых старцев в белоснежных одеяниях. Совсем недавно, когда Крейр отдал им на суд всех оставшихся в живых приспешников Савейна. Темный хотел казнить, а Лизка на справедливости настояла.

Ясное дело, они не боги и могут далеко не все, но если у кого-то и достанет знаний справиться с бедой, то только у них.