Кларетта смахнула слезу и попыталась взять себя в руки. Чепец съехал вниз, обнажив вьющиеся темные волосы с легкой проседью.

— У корабельного мастера Паоло из порта есть сын, Маттео. Долговязый тип с рыбьими глазами.

— Помню его, — кинула Артанна. — Неприятный юноша. Его семейка водится с Танором. Что он сделал?

— Маттео повадился ухаживать за моей Нарезой. Дочка у меня красивая, от поклонников отбоя нет. Но она ему отказала, потому как у Маттео уже женат. Так и сказала ему — Хранителю угодно, чтобы муж только с одной бабой в койку ложился.

— Но, как я понимаю, его это не убедило?

— Угу, — всхлипнула Кларетта. — Он снова и снова приходил к нам в мастерскую. Потом начал преследовать: то на рынке Нарезу перехватит, то после службы в Святилище подойдет. Приставал, дарил подарки, обещал всяческую роскошь, но дочка у меня упрямая. А потом случилось несчастье.

Артанна усадила женщину на скамью.

— Продолжай.

— С месяц назад отправила я Нарезу в деревню, что в половине дня пути на север. Вазаш работал над большим заказом для старосты общины. Нареза должна была показать чертежи и привезти ответ, все ли старосте пришлось по душе. Мальчишки-то еще малы для таких дел, боязно мне их так далеко отпускать. Хранитель свидетель, сколько раз я отправляла дочку, никогда ничего плохого с ней в пути не случалось. А тут… Маттео, сукин он кот! — Гвиро бросил неодобрительный взгляд на горожанку, но та не заметила, занятая рассказом. — Он ее подстерег. Должно быть, целый день караулил, потому как поймал уже на подъезде к городу.

— Что он сделал?

— А что похотливые мужики делают с молодухами? Снасильничал! Сказал, раз она не хотела по-хорошему, то он возьмет ее против воли. А затем пообещал, что, если Нареза кому-то расскажет, то и вовсе ее убьет. Мне она поведала только сегодня, да и то потому, что понесла от этого выродка.

По лицу Федериго пробежала тень.

— Дерьмо, — выругалась Артанна. — Где он сейчас?

— Это не все, — взмахнула рукой Кларетта. — Когда дочь рассказала, что произошло, Вазаш пришел в бешенство. Он у меня вспыльчивый, ну да вы знаете. Побежал домой к Маттео, хотел лично разобраться с этой сволотой. Но застал дома только его жену. Та, как водится, не поверила. А даже если и подозревала, сделала вид, что не поняла. Но рассказала Маттео, когда тот пришел. Он разъярился… Взял пару Таноровых ребят, ворвался в наш дом, перевернул все вверх дном…

— Все живы?

— Вазаша сильно избили, переломали руки, ноги, — голос Кларетты сорвался на плач. — Нужен лекарь. Мальчишки, к счастью, во дворе были, когда все началось. А Нарезу… Этот ублюдок снова надругался над ней и порезал ее милое личико. Смилуйся, Хранитель… Меня не заметили. Я спряталась, а потом выскочила через черный ход и побежала к вам, по дороге послала одного из своих сыновей к «Сотне».

Артанна хмуро выслушала сбивчивый рассказ.

— Что скажешь, Федериго?

— Однозначно, судить.

— И какой приговор ему вынесут? Паоло и Танор успеют выкупить ублюдка. Но если я…

— Даже не думай, — Гвиро схватил Артанну за руку. — Это слишком серьезно, чтобы вершить самосуд. Паоло — важный для города человек.

Серые глаза Артанны недобро блеснули.

— И поэтому его сыночек, этот сучий потрох, будет разгуливать на свободе?

— Нет. Но я настаиваю на соблюдении процедуры закона.

— Знаю я эти процедуры, — прорычала Артанна и вырвала руку из хватки гацонца.