|
И в целом завистливое божество Геродота гораздо больше похоже на подозрительного и капризного тирана, чем на мудрого и справедливого судью. В одном из геродотовских логосов (исторических новелл) образцовый тиран Фрасибул Милетский дает простой и наглядный урок политической мудрости своему младшему и еще неопытному «коллеге» Периандру Коринфскому. Проходя вместе с посланцем Периандра по хлебному полю, он, не произнося ни слова, вырывает один за другим самые высокие колосья и тем самым дает понять, что ради сохранения и упрочения своей власти тиран не должен останавливаться перед истреблением самых выдающихся людей своего государства. Но точно так же, если следовать логике самого Геродота, поступают и боги, из зависти или из страха поражающие своими молниями самые высокие строения, деревья, животных, слишком резко возвышающихся над общим уровнем людей. Судя по всему, современники историка не находили ничего странного или противоестественного во всех этих вспышках тиранического темперамента своих богов. Лучше, чем что-либо другое, об этом свидетельствует прославленная трагедия Эсхила «Прометей прикованный», представившая в облике жестокого и своенравного тирана самого «тучегонителя» Зевса.
Заканчивая эту главу, можно было бы заметить, что историческая судьба классической Греции вполне могла бы стать сюжетом еще одного геродотовского логоса на ту же самую тему зависти богов. В середине V в. до н. э., когда Геродот начинал писать свою «Историю», небо над Элладой было почти безоблачно, и ничто, казалось, не предвещало разразившейся вскоре катастрофы. Однако, уже спустя каких-нибудь полвека, ситуация в стране резко изменилась в худшую сторону, и теперь уже грекам пришлось дорого заплатить своим завистливым богам за всю выпавшую на их долю удачу. Но об этом мы поговорим в следующей главе.
Глава 12. Сумерки свободы, или Тяжкое бремя цивилизации
Город наш все еще город, о Кирн, но уж люди другие. Прославим, братья, сумерки свободы, Великий сумеречный год! Старинная мудрость, восходящая еще к Гераклиту, гласит: «Судьба человека — это его характер». Эта истина остается справедливой и тогда, когда речь идет о судьбе не только отдельных людей, но и целых народов. Историческая судьба греческого народа в очень большой степени была предопределена его этническим характером или его менталитетом. И это в равной мере относится как к эпохе его бурной молодости, его стремительного восхождения к вершинам мировой культуры, так и ко временам его старческого увядания и упадка. До сих пор мы больше говорили о первой части этой блистательной исторической карьеры. Теперь пришла пора внимательнее приглядеться и ко второй гораздо более печальной ее половине. Но прежде нам хотелось бы поделиться с читателем некоторыми соображениями общего порядка, которые должны помочь найти ответ на главный вопрос, стоящий теперь перед нами: «Что было причиной или причинами упадка и вырождения или, может быть, перерождения греческой цивилизации, а стало быть, и самого греческого этноса как основного носителя и творца этой цивилизации?» И здесь весьма полезной может оказаться другая тоже достаточно старая истина: «Наши недостатки суть продолжение наших достоинств». И в самом деле, не так уж трудно убедиться в том, что все те черты и особенности менталитета древних греков, которые так резко выделяют этот народ среди других народов древности и которые во многом объясняют его, бесспорно, выдающиеся достижения в самых различных областях культуры, экономики, военного дела и государственного строительства, наряду с положительными имели и свои не менее значимые отрицательные стороны, которые со временем могли привести и, видимо, действительно привели к серьезному истощению и обескровливанию всего организма этноса, а затем и к полному его омертвению. Возьмем лишь несколько наиболее очевидных примеров, подтверждающих эту мысль. |
