Как было уже сказано (см. Пролог), в сравнении с историей стран Древнего Востока история Греции характеризовалась гораздо большим динамизмом и большей интенсивностью всех участвовавших в ней процессов, что в значительной мере могло быть обусловлено особой энергичностью и подвижностью греческого менталитета или ярко выраженной избыточностью всего комплекса составляющих его духовных сил (сверходаренностью греков). Но если взглянуть на эти же преимущества греческой цивилизации под несколько иным углом зрения, мы увидим, что их оборотной стороной легко могли стать крайняя нестабильность геополитической обстановки в стране, скачкообразность и катастрофичность всего процесса исторического развития общества. Точно так же гораздо большая в сравнении с восточными деспотиями внутренняя пластичность и подвижность основных форм социальной и политической организации, выработанных греками по мере их продвижения от варварства к цивилизации (мы имеем здесь в виду, конечно, в первую очередь, греческий полис), при неблагоприятном стечении обстоятельств могли обернуться и большей неустойчивостью (лабильностью) этих форм и полным их распадом. Достигнутый греками чрезвычайно высокий (по общим меркам Древнего мира) уровень личной свободы и самосознания индивида, несомненно, способствовал развитию его инициативы и предприимчивости в самых различных сферах человеческой деятельности. Но не подкрепленная в достаточной мере обостренным сознанием своей ответственности за судьбу социума эта свобода могла подталкивать человека к рискованным экспериментам в сфере хозяйства и политики, к насилию над другими индивидами и над всем гражданским сообществом полиса, наконец, к разрыву с традиционными формами социального бытия и морали или, говоря иначе, либо к анархии, либо к диктатуре. В сравнении с другими народами древности и средневековья греки, несомненно, могут считаться людьми высоко цивилизованными и просвещенными хотя бы и с той оговоркой, что основные блага цивилизации и просвещения были доступны в их обществе, в первую очередь, тем, кто составлял главное структурное ядро социума — гражданскую общину полиса. Среди других древних обществ греческое общество выделялось благодаря присущим ему более гуманным формам межличностных отношений так же, как и отношений между личностью и государством. Однако, с другой стороны, эта цивилизованность и эта гуманность почти неизбежно должны были привести к тому, что отдельный индивид стал гораздо острее ощущать всякого рода ограничения своей свободы, гораздо более болезненно переживал всевозможные унижения, оскорбления и житейские тяготы. В то же время для того, чтобы ощущать себя человеком вполне цивилизованным и достойным того высокоразвитого социума, который стал теперь средой его обитания, он вынужден был вести непрерывную и часто очень тяжелую борьбу с самим собой, подавляя унаследованные от предков инстинкты раз-Рушения и агрессии, анархический индивидуализм и т. п. психические комплексы. Все это могло усиливать в нем чувство одиночества и незащищенности, делало его психику более лабильной и склонной к неврозам.

Свобода личности в ее греческом варианте, как, впрочем, и в новоевропейском, означала и достаточно высокий уровень духовной свободы или свободы индивидуального творчества в различных областях культурной и политической деятельности, предполагая среди прочего также и свободу критики авторитетов, критики устоявшихся традиций, политических, нравственных, религиозных и т. д. Но оборотной стороной этой свободы очень быстро могли стать чрезмерная подвижность и разбалансированность всей системы духовных ценностей и общественных идеалов. А это, в свою очередь, опять-таки должно было нервировать индивида, лишать его духовной опоры, бросать из крайности в крайность и, следовательно, усиливать напряженность внутри социума. В том же направлении мог действовать и общепризнанный (см. гл. 10) гиперэстетизм или артистизм греков.