На лице мистера О'Шипки появилось легкое недоумение:

- Пострадал? Разве? Я, пожалуй, соглашусь на тазик, - передумал он и подмигнул патрону. - Ноги просто гудят!

- Ну, так а я о чем же говорю? - расцвел О'Шипки, припадая к его стопам и освобождая их от обуви, которая до сих пор пахла дымом. - Конечно, надо попользоваться, когда предлагают.

Намылив губку, он продолжил:

- Мне крайне лестно это удивление. Я не сомневаюсь в вашем всеведении, я ценю вашу сдержанность и нежелание подчеркивать разницу между нами...

Мистер О'Шипки важно нагнул голову, следя, как патрон управляется с его мозолями. Тот, голосом медовым, но монотонным, разглагольствовал, обращаясь к ногтю большого пальца:

- Неприятное Совершенство предполагает Совершенную Неприятность, которая сперва постигнет Неприятное Совершенство, а потом и всех остальных, в том числе и себя. Мы обратились в Агентство Неприятностей и заказали им такую Совершенную Неприятность. Нам надоело мелочиться, и вашему шефу тоже надоело. Мы сделали ставку на развитие самого перспективного сотрудника. Ваше руководство все просчитало, вы цифруетесь одними шестерками, но это ничего, мы не суеверны. Вы, конечно, помните, что за фигура была вашим неудавшимся клиентом? Мистер Шаттен состоял на очень хорошем счету. Впрочем - зачем я все это вам рассказываю, вам и без меня все известно...

- Гм... да, - мистер О'Шипки осторожно кашлянул, не желая обнаруживать лжи в предположении подобострастного двойника.

- Вас, между прочим, не удивляет существование в одном и том же мире сразу двух воплощений?

- Действительно, немного странно, - рассмеялся мистер О'Шипки. - Как это меня угораздило? Представьте себе, забыл.

- Забыли? Это случается, - успокоил его патрон. - Я и сам забыл, что вы лично участвовали в этом процессе. Я говорю про широкомасштабное созидание. Было дело?

- А как же, - важно кивнул О'Шипки.

- Ну и вот, - патрон отряхнул руки и чуть прищурился, любуясь на чистые ноги и грязную воду. - Не будем больше об этом. На чем мы остановились? Ах, да. Вы полностью оправдали наши надежды. Вы приобрели уникальность, отныне вы - только вы, все остальное не важно, потому что важны опять-таки только вы. Мой личный опыт научил меня тому, что люди оперируют двумя главными категориями: важно и не важно. Доброе и злое, знакомое и не знакомое, объективное и субъективное - все это уже второстепенно. Так рассуждают боги... Ведь если не важно, то какая может быть разница в прочем? Но важное для человека, увы, комично, равно как и неважное. Человек мал... Возьмите полотенце.

Он выдернул из-под какой-то хлеб-соли, припасенной для серьезных персон, красивый рушник и подал О'Шипки.

- Вы очень непонятно выражаетесь, - заметил мистер О'Шипки, оборачивая стопу вышитым петухом и, против желания, вспоминая Ахилла. - Такие речи не для меня - впрочем, спасибо за радушный прием, вам зачтется. Что до меня, то я надеюсь почить на лаврах. Это все, что для меня важно. Я ухожу из Агентства Неприятностей, и в вашем Бюро тоже не собираюсь работать.

- Законное требование! - О'Шипки округлил глаза. - Зачем же работать? Но и в этом Бюро Совершенства к вашим услугам. Ни о чем ином мы не помышляли. Чего вы желаете? Какие предпочитаете лавры? Обуйтесь, а после взгляните сюда.

Он придвинул пухлый рекламный проспект.

Мистер О'Шипки, последовав его раболепной мольбе обуться, взял этот глянцевый том на колени, с удовольствием отметил гриф "для служебного пользования" и начал листать. Патрон тем временем поднял таз вместе с плававшими губкой и мылом и унес в уютную кладовку.