— Пока что не время для отдыха. Мы должны…

— Что должны, Дэкл? — воскликнула Кззедда. — Ты и сам не знаешь, что нам делать. Вот погибнем ни за что, ни про что.

И снова осеклась Кззедда.

И она, и Дэкл смотрели на аппарат, похожий на металлического осьминога, который выскочил из-за мира, возле которого пролетал световой змей.

Кззедда тихим голосом спросила:

— А это ещё что такое?

Дэкла также тихо ответил:

— Я уверен, что это — Ноктское. Видел я части этих железных гигантов. Их на крейсерах привозили, а собирали не у нас, а…

В это мгновенье из верхней части металлического чудища вырвался яркий, белёсо-синий луч, и ударил в чешую светящегося змея. Тот, как показалось Дэклу, покачнулся, затем — исчез.

— Неужели уничтожили его? — со смешанным чувством надежды и страха спросила Кззедда.

Ведь, после рассказов Дэкла, она относилась к светящимся змеям ещё хуже, чем к Ноктскому оружию (которое тоже, естественно, не любила).

Но луч, который мгновенно уничтожил бы крупный аэроцикл, не причинил змею существенного вреда. Змей исчез, а через мгновенье появился как бы из ничего, позади Ноктского боевого аппарата.

Аппарат зафиксировал его появление, орудия развернулись, но было уже поздно. С молниеносной, неуловимой для глаз скоростью вырвались из распахнувшейся пасти змея светящиеся, тонкие, похожие на паутину нити.

И вот эти нити оплели Ноктский аппарат. Тот, похоже, пытался вырваться, но был бессилен. Оплетшая его паутина почернела, а вместе с ней начал темнеть и боевой аппарат.

И вскоре он стал совершенно чёрным, похожим на уголь, потерял свою прежнюю форму, сжался, и… исчез.

Змей, как ни в чём ни бывало, облетел вокруг ближайшего мира (при этом казалось, что он может раздавить этот мир своим хвостом). После этого змей продолжил свой полёт.

Вообще-то, он летел чуть впереди аэроцикла, но, как им казалось, его выпученный глаз глядел прямо на них. Также они видели и наездника, который восседал на спине змея. В сравнении с исполинским змеем, этот наездник вовсе не казался карликом — он был пропорционален ему — то есть, всего раз в десять меньше змея. Если длина змея равнялась примерно шестидесяти километрам, то в наезднике было, по меньшей мере, шесть километров.

Кззедда вскрикнул:

— Летим отсюда! Скорее! Я прошу тебя! Он же на нас смотрит! Сейчас проглотит!!.. Дэкл, он что загипнотизировал тебя?! Ты почему не двигаешься?! Дэкл!

Но Дэкл не был загипнотизирован, он просто думал о том, что и этот змей, и его наездник не из их многомирья. Ведь ни один из миров не мог прокормить такого исполина. Средний диаметр мира в многомирье 30–40 километров, реже — 60 километров. Гиганты, наподобии 800-километрового Нокта попадались крайне редко.

Но вот и Дэклу показалось, что змей и наездник смотрят на них. Рука Дэкла дёрнулась к пульту управления, он включил световой двигатель. На экране замелькали яркие полосы.

Кззедда проговорила:

— Мне кажется, что он всё-равно может нас догнать.

Дэкл кивнул:

— Да — мне показалось, что он тоже перемещается со световой скоростью. Остаётся надеяться только на то, что мы не представляем для него интереса.

Затем Дэкл выключил световые двигатели. И снова они летели с обычной — пять тысяч километров в час, скоростью.

Значительную часть неба занимало то загадочное уплотнение, которое не могли зафиксировать обычные приборы, но которое видно было невооружённым глазом. Там лазурь казалась бесконечно уплотнённой, и в тоже время — она не была алмазом, или ещё неким твёрдым телом — просто там небо сгущалось, и в тоже время оставалось небом.