Кэти совсем забыла, что надела пиджак сестры.

— Прости, сестренка… — начала было она, но Лили не склонна была выслушивать какие-либо объяснения, которые могли прийти в этот момент в голову Кэти. Лили вцепилась сестре в волосы и с силой рванула на себя. Кэти вскрикнула, в прихожую выскочила миссис Бернс и, схватив дочерей, стукнула их лбами друг о друга. Теперь закричали обе.

— Когда вы уже повзрослеете! — заорала миссис Бернс. Она ударила Кэти по лицу. — Это за то, что ты таскаешь шмотки сестры. — Лили усмехнулась, но ее радость оказалась преждевременной. — А это за то, что ты вырываешь волосы своей сестре! — рявкнула мать, отпуская оплеуху второй дочери.

Входная дверь открылась, и вошел мистер Бернс. Он увидел развернувшиеся в прихожей боевые действия и, прежде чем жена успела взяться за него, немедленно ретировался обратно на улицу. Он обошел дом и расположился в туалете во дворе, ожидая, пока в голове у него прояснится, а супруга немного успокоится.

— О господи! — Лили ринулась наверх. — Я ненавижу этот чертов дом!

Кэти медленно последовала за ней. Одной рукой она держалась за лоб, а второй — за левую щеку. Все это потому, что Эми не пригласила ее на чашку какао. Она бы вернулась домой, когда Лили уже спала, и повесила бы пиджак в шкаф. «Насколько мне известно, он там и был», — ответила бы она сестре, если бы та утром спросила.

В течение нескольких последующих недель Кэти почти не виделась с Эми. Без подруги ей было очень непривычно. На протяжении многих лет они все делали вместе. Конечно, Кэти понимала, что когда-нибудь настанет день, и они обе встретят парней, за которых захотят выйти замуж. Но ей казалось, что это произойдет одновременно, и сначала они будут гулять вчетвером, потом поженятся, у них родятся дети, и их дружба будет оставаться нерушимой еще много-много лет.

Она обрадовалась, когда однажды в воскресенье Эми зашла к ней и предложила пойти на службу, а потом провести вместе весь день. Раньше так было каждое воскресенье.

— Мы можем прогуляться в город и выпить чашечку чая в «Лайонсе», — сказала Эми. Был май, погода становилась все теплее, а дни все длиннее.

Должно быть, она начинает охладевать к Барни, подумала Кэти, но оказалось, что это был день рождения отца Барни и к ним приехали гости.

— Почему же тебя не пригласили? — поинтересовалась Кэти.

— Барни пока не хочет знакомить меня со своей матерью. Она закатит истерику, если узнает, что сын собирается жениться на католичке.

— Вы поженитесь? — не поверила своим ушам Кэти. Ровно три недели назад, день в день, они с Эми ездили в Саутпорт, и ни у одной из них и в мыслях не было завязывать серьезные отношения с мужчиной. И вот теперь Эми ведет себя, как будто едва знакома с ней, и впридачу говорит о замужестве.

— Мы подумываем об этом, только смотри не проболтайся моей маме. — Эми избегала встречаться с Кэти глазами. — Так ты идешь в церковь или нет?

— Одну секунду, я только сбегаю за шляпкой.

Они в молчании дошли до церкви Святого Иакова. Кэти в голову пришла мысль, от которой ей стало не по себе. Она готова была побиться об заклад, что Эми и Барни уже спали вместе. Что-то такое было в ее подруге. Эми не то чтобы выглядела старше, но вела себя по-другому. В тот день в Саутпорте она перестала быть девочкой и стала женщиной.

После службы они пошли в город, заказали себе лимонаду в «Лайонсе», затем наскребли достаточно денег на два билета в первый ряд кинотеатра, где посмотрели «Капитана Блада» с Эрролом Флинном и Оливией де Хевиленд. Фильм был старый, и девушки его уже видели, но это было лучше, чем пытаться поддерживать разговор.