|
Но в настоящее время все подобные объяснения оставлены и даже католические ученые склоняются к мысли, что некоторые малопросвещенные христиане клали игорные принадлежности в гробы покойников вследствие суеверия, которое христиане заимствовали у язычников. В настоящее время открыто в катакомбах несколько шутливых и неприличных надписей, относящихся к погребенным здесь покойникам, любившим игры. Надписи эти, находимые на игорных досках, зарытых на месте с трупом покойника, отличаются языческим характером*. Очевидно, хоронившие покойников родственники и друзья клали с телами покойников в могилу то, что увеселяло их при жизни. От этого в гробах, кроме игорных костей и досок вообще, нередко находят кости именно со счастливыми номерами, т.е. такими, которыми определяется выигрыш. Наконец, мы должны указать на тот факт, что в одной из римских катакомб найден даже гроб, как гласит надпись "мастера предметов, имевших отношение к игре в кости" (artifex artis tesselariae lusoriae). После всего этого едва ли может быть какое-либо сомнение в том, что римские христиане III и IV вв., по крайней мере некоторые из них, были страстными игроками, и что христианское общество слишком снисходительно смотрело на таких недостойных его членов. Что касается IV в., то история имеет определенные свидетельства, что западные христиане этого времени своею привязанностью к играм обращали на себя внимание как соборов, так и церковных писателей. Из правил собора Эльвирского (в Испании, в начале IV в.) видно, что борьба с игроками входила в программу его деятельности. А по некоторым выражениям св. Амвросия, епископа Медиоланского, можно заключать, что азартная игра доводила некоторых христиан до печального нравственного состояния. В позднейшее время древней Западной церкви зло не только не уменьшается, но еще увеличивается, как это можно видеть из того, что Церковь теперь ведет борьбу не против увлечения игрой простых христиан, - по-видимому, зло это представлялось неистребимым среди мирян, - а монахов и духовенства. Значит, и лица духовного сословия не меньше других стали пристращаться к игре. Григорий Турский (западный писатель VI в.) рассказывает очень замечательный случай об аббатиссе (игуменье) монастыря св. Радегунды в Пуатье (во Франции). Подчиненные ей монахини обвиняли аббатиссу между прочим в том, что она играет в кости. Обвиняемая не запиралась, а объявляла в свое оправдание, что она стала играть еще при жизни св. Радегунды и что ни Св. Писание, ни церковные правила не запрещают играть. Впрочем, она не отказывалась исполнить волю епископа и бросить игру (Histor. Franc. X, 16). Собор Майнцский (в начале IX в.) полагает прещение на духовных лиц и монахов, позволявших себе азартные игры. Так сильно было распространено рассматриваемое нами зло на Западе к концу эпохи древней церковной истории! Вообще можно утверждать, что западные христиане гораздо больше увлекались азартными играми, чем восточные.
______________________ * Вот некоторые из таких надписей: Victus (это слово употреблено здесь в значении счастливого игрока) leva te, ludere nescis, da lisori iocum (дай место игроку); Domine, frater hilaris semper ludere tabula (брат пусть всегда весело играет на игорной доске). Полный перевод делать неудобно. ______________________ Переходим к изложению истории борьбы древней Церкви против увлечения христиан азартными играми. Сообразно с тем явлением, что азартные игры были больше распространены на Западе, чем на Востоке, борьба церкви Восточной против этого зла не так энергична и потому не очень богата фактами. Самое ранее свидетельство о борьбе Восточной церкви с азартными игроками находим в одном полемическом сочинении (оно не дошло до нас) христианского писателя конца II в. - Аполлония. Этот писатель обличает за увлечение играми так называемых монтанистических пророков, т. е. лиц, которые считались у этих сектантов за учителей, руководителей других, и просвещаемых непосредственно от самого Бога (подобно пророкам Ветхого и Нового Завета). |
