Затем он продолжил:

— Я хочу выпить также за наше путешествие! Попутного нам ветра!

Он прервал свою речь, чтобы налить каждому по последней чарке отличного хереса.

— Клу, ты, кажется, хочешь сказать, что, заплатив за плавание, мы опустошим наш сейф?

— Нет, хозяин… Правда, если сюда приплюсовать цену железнодорожных билетов…

— Железная дорога! Rail-road, как говорят янки! — воскликнул господин Каскабель. — Пусть это покажется наивным и безрассудным, но мы обойдемся без нее! Я рассчитываю сократить расходы на дорогу от Сакраменто до Нью-Йорка, путешествуя в нашем доме на колесах! Несколько сот лье не испугают, я думаю, славное семейство Каскабель, привычное к странствиям по свету!

— Еще бы! — солидно подтвердил Жан.

— Какое счастье, мы снова увидим Францию! — вздохнула госпожа Каскабель.

— Да, Цезарь, да!

Цезарь Каскабель говорил сущую правду. Он и его жена одержимы только одной мечтой: возвратиться во Францию, и теперь, когда в деньгах не было недостатка, они могли ее осуществить!

— Итак, мы выезжаем завтра! — сказал господин Каскабель.

— Наверно, это будет наше последнее путешествие? — с надеждой промолвила Корнелия.

— Дорогая, — с чувством возразил господин Каскабель, — я знаю только одно последнее путешествие — то, на которое Господь Бог не выдает обратного билета!

— Хорошо, Цезарь, но, может, нам стоит отдохнуть теперь, когда у нас есть капитал?

— Отдохнуть, Корнелия? Никогда! Не нужно мне богатства, если оно приведет нас к праздности! Ты не имеешь права оставлять без употребления таланты, которыми так щедро одарила тебя природа! Или ты воображаешь, что я способен жить сложа руки и позволить ослабнуть моим суставам и мышцам? Думаешь, Жану удастся забросить свои занятия эквилибристикой, Наполеона не будет больше танцевать на проволоке с шестом или без него, Сандр перестанет забираться на вершину пирамиды из гимнастов, а Клу откажется от своей полдюжины пощечин в минуту и от восторгов публики? Нет, Корнелия! Скажи лучше, что дождь зальет солнце, рыбы выпьют море, но не говори, что однажды наступит час отдыха для семейства Каскабель!

Теперь осталось лишь завершить необходимые приготовления, чтобы отправиться в дорогу на следующий день, как только солнце взойдет над горизонтом Сакраменто.

Сборы закончились вскоре после обеда. Само собой разумеется, пресловутый сейф установили в самом надежном месте — в последнем отсеке фургона.

— Таким образом, мы сможем, — сказал господин Каскабель, — стеречь его днем и ночью!

— Решительно, Цезарь, то была отличная идея, — заметила Корнелия, — и я не жалею денег, потраченных на наш сейф.

— Может, он и маловат, дорогая, но мы купим другой, побольше, если наша кубышка вдруг располнеет!

КАСКАБЕЛИ

«Каскабель!… Имя, известное и даже знаменитое на всех пяти континентах и в «прочих краях», — с гордостью заявлял тот, кто с честью носил его.

В данный момент господину Каскабелю исполнилось столько лет, на сколько он выглядел, а именно сорок пять, ни больше, ни меньше. Он был в прямом смысле дитя своего отца, ибо колыбелью ему служила заплечная сума, которую отец таскал по всем ярмаркам и рынкам нормандской провинции. Мать Цезаря умерла, едва ребенок успел увидеть свет, а когда через несколько лет за ней последовал и отец, то Цезарю посчастливилось: его приняли в труппу бродячих циркачей.