Жюль Верн. Цезарь Каскабель
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КАПИТАЛ
— У кого еще есть монеты? Ну-ка, ребята, пошарьте в карманах! — Откуда она у тебя? — удивилась мать. — Осталась от последней выручки, — ответила Наполеона. — А у тебя, Сандр, ничего не осталось? — Нет, папа. — А у тебя, Жан? — И у меня пусто. — Сколько еще не хватает, Цезарь? — спросила мужа Корнелия. — Всего двух центов. Тогда получится кругленькая сумма, — ответил господин Каскабель. — Вот они, хозяин, — сказал Клу-де-Жирофль, подкидывая маленькую медную монетку, которую извлек из потайного кармашка. — Браво, Клу! — зааплодировала маленькая девочка. — Отлично… Есть! — радостно воскликнул господин Каскабель. Да, действительно «есть», говоря языком нашего честного бродячего артиста, и это «есть» составило почти две тысячи долларов, или десять тысяч франков. Десять тысяч — это ли не богатство, когда оно накоплено лишь собственным талантом добывать деньги от щедрот почтеннейшей публики? Корнелия поцеловала мужа, дети дружно последовали ее примеру. — Теперь, — сказал господин Каскабель, — нужно купить сейф, хороший сейф с секретом, в который мы спрячем наш капитал. — Неужели без сейфа не обойтись? — робко промолвила госпожа Каскабель, которую несколько пугала такая трата. — Нет, Корнелия, не обойтись! — Может, достаточно шкатулки? — Что с вас взять! — возмутился господин Каскабель. — Шкатулка — это для побрякушек! Сейф или по меньшей мере несгораемый шкаф — вот что подобает для денег, а так как нам предстоит долгое путешествие с десятью тысячами франков… — Ладно, иди покупай свой несгораемый шкаф, но поторгуйся хорошенько! — ответила Корнелия. Глава семьи открыл дверь «великолепного и пышного» ярмарочного фургона, который служил жилищем его семье, спустился с железной подножки, закрепленной на оглоблях, и немедля устремился к центру Сакраменто. Это случилось в начале 1867 года. Итак, господин Каскабель мирно вышагивал по широким и чистым городским улицам. Великолепные скверы, оттененные еще не зазеленевшими красивыми деревьями, гостиницы и частные дома, столь же элегантные, сколь и комфортные, общественные здания в англосаксонском стиле, множество монументальных храмов придавали столице Калифорнии внушительный вид. Повсюду деловито сновали люди: торговцы, судовладельцы, промышленники; одни ожидали прибытия кораблей, передвигавшихся вверх и вниз по реке, чьи воды медленно катили к Тихому океану, другие толпились на железнодорожном вокзале Фолсона, с которого отправлялись поезда во внутренние районы Федерации. Насвистывая французский марш, господин Каскабель приближался к Хай-стрит. Именно здесь он приметил магазин, принадлежавший сопернику Фише и Юре — знаменитым парижским производителям сейфов. Здесь, у Уильяма Дж. Морлана, цены были относительно невысоки, несмотря на общую для Америки непомерную дороговизну. На месте оказался сам хозяин, господин Каскабель представился ему: — Господин Морлан, имею честь… Я хотел бы купить несгораемый шкаф. Уильям Дж. Морлан узнал вошедшего, что нимало не должно удивлять читателя. Разве не Цезарь Каскабель вот уже три недели услаждал весь город? И достопочтенный бизнесмен ответил: — Несгораемый шкаф, господин Каскабель? Окажите любезность, примите мои поздравления… — Но с чем? — Если кто-то покупает несгораемый шкаф, значит, у него есть несколько мешков, набитых долларами, которые необходимо хорошенько спрятать. |
