— Прочь! — закричал Род, отгоняя его одной рукой, а второй цепляясь за опору. Дракон отлетел, трепеща на рудиментарных крылышках, а Род заорал изо всех сил, тряся головой: дыхание этой твари действительно было горячее! Если это и было иллюзией, то чрезвычайно убедительной.

Дракон сделал круг и с оглушительным ревом — так воет сирена пожарной машины — снова напал. Род достал меч, ударил дракона по пасти и закричал по-французски:

— En brochette!

К несчастью, чудище по-французски не понимало. Оно с размаху ударилось о грудь Рода, и меч пронзил страшилищу мозг. Дракон мгновенно умер, кувыркнулся вниз — и потащил за собой меч. Род стиснул зубы и попытался выдернуть меч из рептильей башки, прекрасно понимая, что без оружия непременно погибнет, но онемевшие пальцы соскользнули с рукояти. Под действием силы тяжести чародей устремился вниз, вопя от ужаса, море полетело ему навстречу, но вид проносящихся мимо скал напомнил Роду, что он ведь может левитировать. Чародей подумал, как отталкивающе выглядят эти скалы внизу, и они действительно оттолкнули его, замедлили падение и остановили в двух футах от своих голодных острых зубов, потом сила левитации потихоньку начала поднимать его тело. Со вздохом облегчения он уцепился за свою прежнюю опору, расслабился, и поэтому пришлось строго напоминать своему организму, что цель еще не достигнута. Тело сначала жаловалось, потом собралось и вновь начало подъем на утес, и тут ожил мозг и насмешливо напомнил, что ежели он левитирует, а не занимается пародией на левитацию, то гораздо легче подняться на вершину с помощью мысленного приказа. Пораженный простотой этой мысли, Род задержался на минуту, потом улыбнулся, шагнул в пустоту, думая «Вверх!», и молча поплыл к основанию крепости.

Тут на него напал второй дракон.

Огнедышащий опускался вниз, как ракета Фау-Один, наполняя пламенем темнеющее небо, словно напоминание о роке. Род отлетел в сторону, но чудовище изменило курс и, по-прежнему пламенея, полетело к нему. Род завопил, сделал обманный разворот и приземлился прямо позади крыльев дракона, похожих на крылья летучей мыши, крича:

— Пошел прочь, игуанодон!

Дракон оказался обидчивым и название одного из динозавров принял за изощренное ругательство. Рептилия повернула голову назад, пытаясь одним метким выстрелом из огнеметной пасти сжечь дерзкого наездника. К несчастью, ему это почти удалось; к счастью, он при этом отклонился, и заряд пламени в образе шаровой молнии пролетел мимо. Но Роду обожгло руки, он дернулся в сторону — но слишком сильно дернулся. И с криком свалился вниз, обхватив ногами ребра дракона и потащив его за собой. Дракон выпустил струю горючей жидкости, пытаясь восстановить равновесие, но ему это не удалось, и противники как были вдвоем, так и полетели на острые скалы, поджидающие горе-летунов внизу.

Так не пойдет, ошеломленно подумал Род и попытался ударить зверя в морщинистое горло под челюстью. Поток пламени с хлопком прекратился, но дракон отчаянно сопротивлялся, мотая головой. Род еле-еле сумел нацелить его нос вверх и полетел, дергаясь и раскачиваясь, назад, к бастионам замка, цепляясь изо всех сил за скользкую чешую, покрывающую бока живого летательного аппарата и одновременно стараясь удержать в желудке обед.

Шершавая стена утеса сменилась гранитными блоками с пятифутовым карнизом между каменной кладкой и пропастью; Рода на мгновение охватила паника, едва он представил себе, как поднимается над укреплениями и превращается в подушечку для иголок, когда часовые с превеликим удовольствием воспользуются представившейся возможностью потренироваться всласть в стрельбе по движущейся цели. Но тут на него снизошло вдохновение, и на дракона тоже, как только Род повернул его башку в сторону замка. Дракон устремился прямо к гранитной стене и со всего маху ударился о нее лбом. Род соскочил и прижался к стене, а дракон кулем полетел вниз, закатывая глаза и судорожно хлопая кожистыми крыльями.