|
Или, как утверждал старый философ, тактически голубь сильнее человека. Однако росомах не выказал никакого беспокойства. Обозрев Джон-Тома во всю длину, он заметил: - Ничего себе: такая труба, а голоса нет. Хоть бы не фальшивил тогда, а? Итого - делим шею твою пополам, на обе стороны стола. - И могучие когтистые лапы потянулись к горлу Джон-Тома. Неловко увернувшись, молодой человек потянулся за посохом и с размаху двинул концом его прямо вперед. Зверь, порядком уже поднабравшийся, реагировал медленнее обычного и не сумел заслониться обеими лапами, получив смачный удар по костяшкам. Росомах взревел от боли. - Эй, потише, нечего лапы тянуть. - Так-так, приятель, это твое право, - подбодрил юношу Мадж, уже начавший ретираду в сторону от стола. - Я прослежу, чтобы драка была честной. - Черта лысого ты проследишь! - Джон-Том перехватил дубину, не спуская глаз и с выдра, и с росомаха. - Вспомни, что тебе Клотагорб приказал! - На хрен он мне сдался! Однако Мадж заколебался, рука его потянулась к рукояти меча. Он, очевидно, выбирал, что предпочесть - драку против воинственной тройки во главе с росомахом, окружавшей их стол, или гнев чародея. В приятелях у росомаха оказались высокий хорек и приземистый броненосец, у каждого из них на поясе висели мечи. Впрочем, одно дело носить оружие, другое - уметь им пользоваться. Оба дружка сейчас подходили с обоих боков к росомаху, взиравшему на Джон-Тома решительным и недружелюбным взглядом. Протрезвевший росомах уже вытаскивал отвратительного вида булаву. - Внимательнее, приятель, - обнажив меч, предостерег своего спутника решившийся на действия выдр. Росомах поглаживал одной лапой шипастое железное яблоко булавы, не выпуская рукояти из другой. - Ой, ошибся я насчет фальши в твоем голосе. - Он многозначительно поглядел на горло юноши. - Что волноваться, если можно просто скрутить эту глотку? - И он дернулся вперед, да наткнулся на официанта, заругавшегося было, но тут же забившегося в толпу при виде булавы. - Значица, тут тесновато, а? Жду тебя снаружи, хокей? - Хокей, - с готовностью отвечал Джон-Том. Он шагнул, словно собирался выйти, и, подцепив правой рукой краешек стола, опрокинул его на росомаха со товарищи. Остатки напитка, объедки, посуда, наконец, крышка стола обрушились на троих дружков и нескольких ничего не подозревавших посетителей, занимавших соседние столики. Невинные жертвы вознегодовали. Один из приятелей росомаха, отступив в сторону от взлетевшей крышки стола, ткнул мечом в физиономию Маджа. Уклонившись от выпада, выдр врезал воинственному хорьку прямо в пах. Получив подлый удар, животное повалилось на колени. Среди прочих Джон-Том разукрасил объедками и пару коати. Воинственные крики, извергаемые обеими паукообразными обезьянами, вовсе не соответствовали изяществу их тел и кротости взгляда. Вооружившись тонкими рапирами, они с жаром ввязались в схватку. Джон-Том отступил назад и налево - на единственное место, еще не занятое потенциальными противниками. Мадж немедленно присоединился к нему. Они отступали, пока не опрокинули еще один стол вместе с посетителями. Тут последовала цепная реакция, с удивительной быстротой создавшая всеобщую свалку, захватившую едва ли не всех в ресторане. Спокойствие сохраняли только повара и бармены. Им за круглой стойкой ничто не грозило. Прилавок охранял еду и питье столь же надежно, как и личное достоинство белоснежной актрисы. Тяжелые дубинки вступали в бой, лишь когда за барьер случайно проникал кто-нибудь из развоевавшихся гостей. |
