Увидев Татьяну Ермолаеву Джонз, директор удовлетворённо кивнул.

– Это очень хорошо, что вы приехали. Я бы сказал, своевременно.

– Мой сын не виноват. Ливнев его постоянно задирает. Вася – тихий мальчик и совсем не драчун, – с жаром сказала Татьяна.

– Это мой Максик примерный мальчик. Это кто угодно подтвердит. Он растёт в благополучной семье и получает хорошее воспитание, не то, что некоторые, – взвинтилась мать Ливнева.

– Какое вы имеете право… – начала Татьяна, но Савелий Прохорович жестом прервал её:

– Давайте обо всём по порядку. Вы ведь, кажется, живёте не здесь, поэтому осмелюсь сказать, не слишком хорошо знаете сына. По вашему, он просто агнец. А давайте выслушаем учителей. Вот классная руководительница вам расскажет про его художества.

Кира Николаевна поднялась со стула, как скала, исполненная своей значимости.

– Лоботряс он. Из двоек не вылезает. Если б только бездельничал – полбеды. Но он первейший нарушитель дисциплины. Недавно на литературе придумал зеркалами подсказки передавать. Подбил одноклассников, понавесил зеркал. И что в результате? Куча битого стекла и сорванный урок. Сам не учится и других на хулиганство толкает.

– Заведётся одна чёрная овца и всё стадо портит, – блеснула народной мудростью математичка.

– А его проделка с метлой! Он же просто опасен для общества, – вставила завуч по воспитательной работе.

Услышав такое обвинение, Никанор Иванович встал на защиту внука:

– Вася, может быть, невнимателен и неусидчив, но чтобы опасен для общества, это уж слишком… Он же ребёнок.

– Мой Максим… – начала было мать Ливнева, но директор её перебил:

– О вашем сыне мы ещё поговорим. Кира Николаевна, у вас есть что добавить?

– Ребёночек Ермолаев притащил в школу летающую метлу, – сказала классная руководительница таким тоном, будто Вася заложил под фундамент школы водородную бомбу.

Услышав про метлу, Татьяна не сдержала улыбки:

– И что в этом плохого? Сейчас все дети помешаны на Гарри Поттере. В Америке такие мётлы в каждом магазине продают.

– Не знаю, что продают в Америке, но он эту метлу сам сделал. Мало того, что летает, ещё и спрашивает: «Как насчёт того, чтобы полетать?»

– Позвольте, но это же простая детская шалость, – возразил дед.

– Позвольте вам не позволить! – директор стукнул кулаком по столу. – Техничку чуть удар не хватил от этой шалости. Бедную женщину пришлось нашатырём откачивать.

– Согласен, шутка была глупой, – признал Никанор Иванович. – Но уверяю вас, Вася не хотел ничего плохого. У него тяга к изобретательству.

При упоминании об изобретениях физкультурник не выдержал:

– Вот я бы взял этого изобретателя да всыпал ему по первое число вместо того, чтобы потакать. И это не говоря о том, что он принимает наркотики.

– Что?!

И Татьяна даже привстала со стула, а Никанор Иванович уверенно заявил:

– Этого не может быть!

Директор повернулся к физруку.

– Приведите доводы.

Вась Васич кашлянул и сказал:

– Он при мне сто раз подтянулся. Сто! И даже не запыхался.

– И что же в этом плохого? – спросил Никанор Иванович.

– А то, что ни до, ни после этого он трёх раз кряду подтянуться не мог. Я не знаю, чего он наглотался, но факт налицо.

Татьяна сидела бледная как полотно.