Так было и с Джайрешем. Его отец считал, что сын любит его и испытывает благодарность. Но это было не так. Мальчик, ни в чем не испытывая недостатка, начал ощущать неизъяснимую тоску, словно от него что-то утаивали, а он не мог ни назвать, ни определить предмет своего желания. Поэтому он стал превращаться в обидчивое, вялое и разочарованное существо. Он постоянно испытывал тревогу и не находил себе места. Он чувствовал, что волшебная птица его неведомой мечты улетает все дальше и дальше. В надежде догнать ее он устраивал сумасбродные пиры, от которых потом по несколько дней не мог придти в себя, или скупал целые библиотеки и запирался с книгами на несколько недель. Он делал ставки в гонках колесниц и на лошадиных бегах, он играл в кости и не выигрывал. Он отправлялся охотиться на редких животных и исчезал на месяцы. Раза два он влюблялся в чужих жен и соблазнял их или сам оказывался соблазненным, а потом, устав от этих радостей, бросался в объятия самых низменных и грубых женщин, которые хотели от него только денег, как и его низменные и грубые приятели, собутыльники, знакомые по скачкам, хитрые охотники и торговцы.

В один прекрасный день Джайреша призвал к себе отец.

— Сын мой, — промолвил он, — смотрю я, чем ты занимаешься, и мне это не очень нравится. Что скажешь?

Джайреш ответил ему невозмутимым взглядом и не сдержал зевок.

Отец нахмурился.

— Я вижу, что ты разбазариваешь богатства нашей семьи, впустую тратишь состояние, которое накапливали три поколения. Однако ты должен знать, что тебе здесь не принадлежит ни гроша, пока я не умер, о чем, надеюсь, ты не очень мечтаешь.

При этих словах Джайреш опустил глаза. Его отец счел это за проявление стыда, что, впрочем, соответствовало действительности, так как юноша с некоторой неловкостью понял, что ему совершенно безразлична жизнь отца.

— А потому я решил, что разгульной и беспечной вольнице пора положить конец, и я намерен воспользоваться средствами, которые почерпнул из древних легенд и сказаний. Вот что я собираюсь сделать. Все твои глупости проистекают из моего попустительства. До сих пор ты научился только бросать деньги на ветер. Поэтому я решил отослать тебя к моему другу и деловому партнеру. Он примет тебя в свой дом как необученного слугу, иными словами, ты займешь самое низкое положение. Днем будешь выполнять любые поручения этого человека или его управляющего — подметать пол, выносить помои. А по ночам — кормиться из общего котла и спать на полу в кухне. С рассветом тебе предстоит вставать и возвращаться к своим обязанностям. По прошествии девяти месяцев, если ты проявишь трудолюбие и усердие, мой друг вознаградит тебя и отправит домой. Если же он останется недоволен, тебя ждет жестокая порка, и ты прослужишь ему еще девять месяцев уже без всякой надежды на вознаграждение. И спать будешь на голой земле, а питаться тем, что сумеешь выпросить или украсть у скотины.

Закончив свою речь, богач сложил руки на животе. Он полагал, что избалованный сын, которого он знал не слишком хорошо, бросится ему в ноги и взмолится о снисхождении.

Однако Джайреш, от ярости едва способный говорить, сказал совсем другие слова:

— Если такова ваша воля, я спрошу лишь об одном: когда мне уйти?

Богач растерялся. Он ожидал любого ответа, кроме этого. Он и не собирался никуда отправлять юношу, однако теперь его тоже охватил гнев.

— У тебя есть три дня, — провозгласил он.

— Я не хочу обременять вас своим присутствием и отправлюсь завтра же, — вскричал Джайреш. — Где живет ваш друг?

— Тебе сообщат об этом на рассвете, — ответил богач. — И одновременно дадут осла, чтобы ты мог добраться до места назначения.

— Я дойду пешком, — объявил сын.

— Он живет не близко.

— Тогда я отправляюсь нынче же вечером, — решил Джайреш.