|
.. - Что там несет этот кусок мяса? - нетерпеливо дернулся Уольбросо, ни слова не понимая по-коттийски. - Пусть скажет, как открыть сундук! И, словно эти слова разбудили искру жизни в изувеченном палачом теле несчастного, Зайрат повел наполненными кровью глазами в сторону вопрошавшего. - Я скажу это лишь наместнику Уольбросо, - произнес он по-зингарийски. - Смерть уже кружит надо мной. Пусть он наклонится ближе... С побелевшим от жадности лицом барон выполнил просьбу. Стоявший позади него Беллосо тоже придвинулся. - Надави на семь черепов по окружности моего ларца, - прохрипел купец. - А потом - на голову дракона, изображенного на крышке. И наконец - жемчужину в зубах этого дракона. Так открывается тайный замок. - Быстрее! Ларец! - с нетерпением крикнул Уольбросо, грязно ругаясь. Подхватив сундучок, Конан протянул его наместнику, жадно вцепившемуся в него. - Давайте, я открою... - предложил Беллосо, сунувшись вперед, но барон с проклятием оттолкнул его и с перекошенным лицом заорал: - Это сделаю я и только я! - 68 Конан, инстинктивно сжав рукой рукоять меча, быстро взглянул на Зайрата. Глаза умирающего, затуманенные и кровянистые, с огромным напряжением вглядывались в наместника... Улыбка, похожая на издевательскую усмешку, вдруг исказила запекшиеся губы несчастного. Купец не хотел раскрывать тайны, пока не осознал, что умирает... Переведя взгляд на Уольбросо, Конан тоже стал за ним внимательно наблюдать. По граням ларца шел причудливый рисунок в виде семи небольших черепов и замысловатых сплетений древесных ветвей, а посреди крышки красовался инкрустированный золотом и камнями дракон в окружении богатых арабесок. Уольбросо поспешно нажал на чашки черепов и, дотронувшись до головы дракона, злобно расхохотался, потрясая в воздухе кулаком: - Щель! - прорычал он. - Примерно в палец толщиной! Потом он прижал пальцем золотой шарик в зубах дракона - и крышка поднялась. Глаза присутствующих ослепило яркое золотистое сияние. Им показалось, что резной ларец полон мерцающего огня, лившегося из него и растекавшегося по стенам. Беллосо вскрикнул, а Уольбросо втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Конан ошеломленно молчал. - Господи! Какой камень! - в пальцах барона появилась ало пульсирующая капля, наполнившая комнату мягким сиянием. Наместник в ее свете походил на мертвеца. И вдруг умирающий на столе пыток человек разразился диким смехом: - Глупец! - прохрипел он. - Ты получил его, но в придачу со смертью! Ты посмотри на пасть дракона! В тупом оцепенении все повернулись в указанном направлении. Из раскрытой пасти резного дракона торчала, поблескивая, небольшая игла. - Жало дракона! - безумно хохотал Зайрат. - Смазанное ядом черного студжийского скорпиона! Дурак! Дурак! По-настоящему дурак - ты голой рукой открыл мой ларец! Смерть! Ты уже мертв! И с этими словами он умер, сжав запекшиеся кровавой пеной губы. Зашатавшись, барон вскрикнул: - О, боже! Как жарко! Огонь жжет мои жилы! Он рвет мне суставы! Это смерть! смерть! - и, согнувшись пополам, он рухнул на каменный пол. По телу его пробежала ужасная судорога, конечности его неестественно выгнулись, и он затих, уставившись широко открытыми глазами в низкий потолок. - Умер! - оторопело произнес Конан, наклоняясь, чтобы поднять камень, выпавший из ослабевшей ладони Уольбросо и теперь пылавший на полу, как сгусток пламени закатного солнца. - Умер... - отозвался Беллосо, в глазах которого появились злобные и жадные огоньки. Зачарованный блеском и близостью огромного драгоценного камня, Конан не обратил внимания на затаившего у него за спиной дыхание капитана стражи. |
