Виталик помнил пригороды Осаки и трущобы Тренчтауна, помнил азиатское сумасшествие Бангкока и глиссеры, бороздящие каналы полузатопленной Одессы. Корпорация хотела похоронить свои секреты, избавиться от того, кто слишком много знал.

Смерть шла по пятам.

Но Виталик нашёл выход. Он превратился в Торина. Изменил внешность, личную историю, идентификационные данные. Залёг на дно. А спустя несколько лет возродился подобно фениксу.

Нет, не фениксу.

Псу-призраку.

3

Даркнет спрятался в складках реальности. Обычные люди не могли сюда попасть, если не пользовались продвинутой версией тор-браузера. Но проникнув в эти потусторонние миры, многие покидали их, поскольку не обладали знаниями. Ресурсы скрывались за определёнными адресами, и адреса эти передавались из уст в уста. Существовали вселенные, вложенные друг в друга подобно матрёшкам. Попасть туда было сложно, но кое-кто и назад не мог выбраться. Поэтому Даркнет был окутан мрачными легендами.

Царство первобытного хаоса.

Так многие представляли себе эти виртуальные территории. Люди думали, что здесь пачками едят зазевавшихся младенцев, выпивают до дна бестолковые души, устраивают оргии, террористические сходки и гладиаторские бои.

Вот только Даркнет был неоднороден.

Как и реальный мир.

Виталик большую часть времени проводил в сегменте для псов и их нанимателей. Плавающие точки входа, собственная экосистема. Здесь же кое-кто спрятал свои майнинговые картели, на которые посягали государственные регуляторы. Сегмент разрастался, превращаясь в большой город. И город этот назвать безопасным язык не поворачивался.

4

Заказчик, пославший эльфа, ревностно охранял целостность своего разума. Курту Кобаяси было что терять — он владел обменным ресурсом, через который прокачивались астрономические суммы. Поэтому Кобаяси нанял ментальных архитекторов, и те возвели лабиринт.

Древние китайцы поступали аналогичным образом. Азиаты верили, что демоны время от времени проникают в человеческое жильё. Но демоны умеют ходить только по прямой, в этом их слабость. Поэтому китайцы строили у входа в здания запутанные лабиринты, спасающие хозяев от проблем с потусторонними силами.

Аналогичным образом поступали ментальные архитекторы. Получив доступ к внешним уровням человеческого эго, они возводили там охранные конструкции с тупиками, ловушками, лестницами Эшера и другим топологическим абсурдом. Предполагалось, что демон заблудится в этом лабиринте и не сможет выкрасть нужную информацию. Выбраться наружу хакер тоже не сумеет, поэтому его тело, подключённое к вирту, неизбежно умрёт.

Радость тех, кто сотрудничал с архитекторами, была преждевременной. Демоны научились проламываться через напластования иллюзий, вспарывать внутреннее пространство лабиринта и прокладывать в нём туннели. Это не спасало непрошенных гостей от ловушек и боевых программ, так что война за информацию шла с переменным успехом. Потом пришли псы и установился хрупкий баланс сил.

Мог ли пёс проиграть сражение в лабиринте?

Конечно, мог. Демоны, отправлявшиеся на ломку чертогов разума, были сильны. Никто из противников не был уверен в исходе поединка. Но каждый знал, что в случае успеха станет обеспеченным человеком.

Некоторые демоны считали ломку искусством, ради которого стоило умереть. Виталик таких парней не любил — они не умели вовремя останавливаться. Отморозки, иначе не скажешь.

И вот оно, новое задание.

Кобаяси послал своего человека за стражем ворот.