Доски противно поскрипывали при каждом шаге, и рыцарь старался соблюсти золотую середину: не смотреть вниз и все же как-нибудь поглядывать себе под ноги, чтобы не ступить двумя ногами на одну доску.

Уже пройдя с десяток шагов, Рон почувствовал себя очень неуютно — мост не просто был ветхим, он еще и раскачивался. Казалось, что каждый шаг заставляет хлипкое сооружение вибрировать все сильнее и сильнее — он даже остановился, пережидая раскачивание, чтобы дать мосту успокоиться, и только спустя минуту осторожно двинулся дальше. Глаза застилал пот, и он чувствовал, как холодные струйки ползут по спине, а в коленях появляется предательская дрожь.

И вот последняя доска, а за ней уже камень, добрый надежный камень, которому вполне можно доверять. Рон сделал шаг, другой — и облегченно перевел дух. Ему случалось очертя голову бросаться в схватку с превосходящим по всем статьям противником, но такого страха он, пожалуй, никогда еще не испытывал. Это был не поддающийся контролю страх перед опасностью, против которой бессильно и его умение владеть оружием, и могучие мышцы, — страх перед стихией, никогда не ведущей «боя по правилам».

Обмотав веревку вокруг крепкого ствола, он махнул рукой товарищам, давая знак, что теперь пора идти Айрин.

Девушка, в отличие от Рона, перешла мост спокойно, он бы даже сказал — демонстративно спокойно, быстрым и уверенным шагом. После того как канаты выдержали вес рыцаря и его нагруженной лошади, переход можно было считать относительно безопасным, хотя вряд ли можно было с уверенностью говорить о безопасности применительно к этой старой, изглоданной временем конструкции.

Брик дошел уже до середины моста, когда, вопреки наставлениям гнома, все же бросил взгляд в пустоту под ногами. И замер. Руки юноши судорожно вцепились в перила, и, казалось, никакая сила не способна была сдвинуть его с места. Парню требовалась помощь — лошадь за его спиной начинала проявлять беспокойство и было неясно, что она может выкинуть в следующий момент. Рон дернулся было на выручку, но Айрин его опередила.

Легко переступая ногами, девушка почти бегом добежала до замершего как статуя Брика и, размахнувшись, залепила ему звонкую пощечину. Это подействовало — взгляд парня стал более или менее осмысленным, а пальцы, побелевшие от усилия, чуть-чуть расслабились.

Айрин сделала несколько шагов назад, глядя прямо в лицо Брика:

— Так, давай, не торопясь…

Он сделал шаг, потом второй… И дело пошло. Айрин отступала, Брик, приобретая с каждым шагом все больше и больше уверенности в себе, двигался за ней. Наконец оба они достигли твердой почвы, и Рон облегченно перевел дух.

— К-командир… т-ты был… п-пожалуй… п-прав… Я не очень… гожусь… для этого п-похода… — заикаясь от пережитого, промямлил юноша.

Рон успокаивающе похлопал его по плечу:

— Не переживай, парень. Если бы ты знал, как я сам дрожал, когда эта древность начала раскачиваться подо мной. Ты молодец, и все уже позади. Сейчас Тьюрин к нам присоединится, и мы…

Рон не верил в сглаз, и никто, кроме деревенских клуш, в него не верил, но то, что последовало за его неосторожными словами, впоследствии не раз заставляло его задумываться, а так ли уж не правы суеверные бабки.

Тьюрин шел по мосту уверенно и спокойно. Хотя страх высоты и свойственен гномам, но он, опытный путешественник, повидал на своем веку достаточно мостов и похуже этого, так же как и достаточно глубоких пропастей. Поэтому он не волновался…

Все произошло в считанные секунды. Видимо, осы или что-то в этом духе сочли лошадь своей добычей. А может, кобыле просто что-то очень не понравилось… И она встала на дыбы…

Треск ломающихся досок… Хлопки рвущихся канатов… Отчаянное ржание лошади, зацепившейся за натянутую Роном веревку… Треск веревки, лопнувшей посредине…

И два тела, рухнувшие в бездну.