Она допивала первую чашку, когда на кухню вошел Герб, открыл парадную дверь и поднял с коврика газету.

— Ну, — начала Пиппа, — получается, ты устроил вечеринку, а меня не пригласил?

— О чем это ты? — спросил муж, надевая очки для чтения.

— Ты тарелки не убрал.

— Какие еще тарелки?

— Милый, сегодня утром на столе стояли шесть тарелок с тортом. Вернее, нет, не так: торт лежал на четырех тарелках, две другие пустовали, большой кусок торта был смазан арахисовым маслом.

Герб оторвался от газеты.

— Ты что, совсем свихнулась? — захохотал он.

— Сначала я решила: в дом кто-то проник, — но двери оказались заперты.

Воцарилась тишина.

— У кого еще есть ключи?

— У технического персонала и мисс Фаннинг.

— Уборщицы? Она ведь в Нью-Милфорде живет. Зачем ей ехать в такую даль ради шоколадного торта? Давай лучше проверим, не пропало ли что…

Ничего не пропало.

Пиппа позвонила мисс Фаннинг, якобы подтверждая договоренность на понедельник, а потом, будто вскользь, спросила, чем та занималась накануне ночью.

Возникла неловкая пауза.

— В боулинг играла, — смущенно отозвалась женщина.

Позвонив администратору комплекса, Герб подал официальную жалобу, однако обращаться в полицию отказался.

— Наверное, нечто подобное можно назвать преступлением без потерпевших, — раздувая ноздри, заявил он.

Администратор вежливо рассмеялся.

Вызвав слесаря, Пиппа велела сменить замки, и все ключи супруги оставили при себе. Прошла неделя, а она постоянно думала о торте. Это наверняка Герб. Он просто забыл… Он теряет рассудок. Отныне Пиппа следила за мужем с особой пристальностью, и каждый раз, когда Герб не мог найти очки или забывал чье-нибудь имя, ее подозрение росло. Утром следующего воскресенья на кухонном столе обнаружились молодая морковь, которую макали во вскрытую упаковку ванильной глазури, сковорода с намертво пригоревшими ломтиками ветчины и грязные тарелки. Пиппа разбудила Герба и показала ему все как есть. Несколько минут супруги молча смотрели друг на друга.

— Думаю, тебе стоит обратиться к доктору, — наконец предложила Пиппа.

Герб пришел в ярость:

— Ладно, Альцгеймер так Альцгеймер, значит, придется вскрывать вены, но сначала я хотел бы увидеть доказательства!

Не теряя времени, он отправился в центр электроники и бытовой техники, находившийся в том же мини-молле, приобрел небольшую камеру слежения, а затем пригласил специалиста, который установил ее под потолком кухни.

Взобравшись на стремянку, бедный парень несколько часов колдовал над камерой. Заметив на его лице пот, Пиппа тут же включила кондиционер.

— Наверное, странно, что кому-то понадобилась камера на кухне?

— Жители комплекса как только не развлекаются, вы даже не поверите!

— Правда?

— Угу, но на кухню камеры я действительно еще не ставил.

— Да? Вообще-то она не… — Пиппа осеклась. Пусть техник лучше думает, они с мужем снимают любовные утехи на кухонном столе, чем догадается, что Герб собирает доказательства своего прогрессирующего слабоумия.

Часом позже Пиппа наводила порядок в гостиной и, неожиданно взглянув в тонированное зеркальной пленкой окно, увидела на подъездной аллее Надо ярко-желтый пикап с прицепом. Прицеп оранжевый, с окошками, закрытыми красными шторами в синюю полоску. Интенсивно жестикулируя, Дот что-то объясняла темноволосому парню, который нес большую картонную коробку. Взяв с журнального столика бинокль, Пиппа навела его на парня. Хм, он в джинсах и футболке с крупно написанным «Что?» на спине.