Нет-нет! Сначала Пономарев. Пономарева можно попросить помочь. Он поймет и поможет. Если сможет. В отличие от Навроде он знает, что нужно спросить Пономарева: перечислить фамилии и сказать: «Валерий Сергеевич, что случилось с этими людьми на самом деле? Мне лично это очень важно знать».

— Саша!

— Костя?!

Далекий голос Меркулова в телефонной трубке был слаб, еле различим.

— Ты разгадал мою загадку-то?

— Да, разгадал.

— А ну, скажи отгадку, проверю: верно ли?

— Алкаш другим добра не пожелает.

— Да. Верно. Я это и имел в виду. Пить надо меньше. Надо меньше пить. Как у тебя настроение? Холодно в Москве?

— Нет, грязь, слякотно.

— Знаешь, чего я тебе посоветую:*ты ведь еще в отпуске?

— В отпуске.

— Брось все к чертовой матери и уезжай ты из Москвы. Знаешь, как у Бродского:

Это был шифр. На языке, понятном только им двоим, эта цитата означала: «Дело крайне худо, надо немедленно уйти в тень. Опасность очевидная и неминуемая».

— Да я ж недавно у моря был, Костя. Там тоже не сладко.

— Ну, смотри. А то, может, сюда? Прилетай в Ташкент, я тебя выловлю здесь. В горы сгоняем.

— Это неплохо бы. Только вот с ерундой одной здесь разщу, переглажу, перекрашу, а тут глядишь: жизнь-то и кончилась.

Это было уже прямое и не допускающее разночтений предупреждение.

— Я смерти не боюсь.

— Бывают вещи хуже смерти: рутина, отупение. Давай в Ташкент, пошли все к черту…

— Я постараюсь.

— Жду!

И Меркулов повесил трубку.

Как это так у него получается, подумал Турецкий, что он там, в Узбекистане, лучше разбирается в моих делах, чем я сам?

И сам же ответил себе: много думает.

15

Иванников — Невельскому

В соответствии с Вашим приказом от 11.10.92; 02.12, докладываю Вам дальнейший план наших действий.

Стратегическая задача, стоящая перед нами, состоит в разделении объектов, а именно М.А. и А.А.Грамовых с А. Б. Турецким, возможно, посредством прямой санации последнего во избежание утечки информации, а также с целью гарантированного прекращения дела о самоубийстве О. А. и Н. Ю. Грамовых.

В этом плане мы будем исходить из обстоятельств, представляемых нам действительностью. Как я уже докладывал Вам вчера, нашими объектами был посещен ресторан «Бармалей». При этом посещении, как сообщил нам обслуживавший их официант, наш штатный сотрудник прапорщик Кахно Ю. В., А. А. Грамовой и собакой А. Б. Турецкого по кличке Рагдай было употреблено в пищу большое количество пирожных (более 10 штук), закупаемых администрацией «Бармалея» у кооператива «Абзац». По информации, предоставленной нам официантом прапорщиком Ках-но Ю. В., употребление этих кооперативных пирожных детьми неизменно вызывает у последних на следующий день тяжелое, но кратковременное заболевание. Таким образом, основываясь на информации, полученной от официанта, госпитализация А. А. Грамовой через несколько часов — дело неизбежное.

Очевидно, что А. Б. Турецкий будет сопровождать свою пассию с внезапно заболевшим ребенком в больницу.

Зная заранее об этом неминуемом событии, мы предпримем ряд мер с целью организации доставки девочки в нужную нам клинику и, далее, для подготовки там распределенной засады с целью санации А. Б. Турецкого, что чрезвычайно удобно произвести именно на территории лечебного учреждения, действуя, например, по классической, отработанной с пятидесятых годов схеме:

а) индуцирование сильного волнения объекта, легкий обморок;

б) оказание объекту неотложной медицинской помощи;

в) потеря объектом сознания;

г) интенсивная терапия, реанимация объекта;

д) смерть объекта от сердечной недостаточности.