Уважающий церковь Дарвин должен был упомянуть «Следы», при этом дистанцируясь от него. Так или иначе, он счёл книгу удручающе несовершенной. В своих «Исторических очерках» Дарвин цитировал десятое «улучшенное» издание, возразив, что анонимный автор «Следов» не объясняет какими способами живые организмы адаптируются к своей среде обитания или образу жизни. То же самое он отмечает и во введении, предполагая, что анонимный автор предположительно хотел сказать, что «спустя определённое количество поколений, от некоторых птиц произошёл дятел, а от некоторых растений — омела, и насколько мы видим, они были созданы идеальными. Однако такое предположение не кажется мне объяснением, поскольку не затрагивает случаев коадаптации живых организмов друг к друг и непостижимым и необъяснимым физическим условиям жизни.»

Затем следует больше авторитетных личностей, перемежаясь более меньшими фигурами. Одним их авторитетов был Ричард Оуэн, который был убеждён, что виды могут меняться, отметив, что для зоолога слово «творение» означает «процесс сам не знаю чего». Следующим был Уоллес. Дарвин делает довольно продолжительный обзор взаимодействий и с тем и с другим. Он так же упоминает Герберта Спенсера, который рассматривал разведение различных пород домашних животных как доказательство того, что виды могут меняется и в дикой природе без человеческого участия. В дальнейшем Спенсер становится крупным популяризатором идей Дарвина. Это он ввёл запоминающуюся фразу о том, что «выживает сильнейший», которая, к сожалению, для дарвинизма принесла больше вреда чем пользы, способствуя распространению более примитивной версии теории.

Неожиданной персоной среди них является преподобный Баден Пауэлл, который в своём «Эссе о единстве миров» 1855 утверждает, что возникновение новых видов это естественный процесс, а не чудо. Чести за упоминание изменчивости видов так же удостаиваются Карл Эрнст фон Баер, Хаксли и Хукер.

Дарвин был полон решимости не пропустить никого, и перечислил более чем двадцать человек, которые различными способами предвосхитили элементы его теории. Он абсолютно чётко указывал, что не приписывал себе идеи и не ставил в заслугу себе открытие того, что виды могут меняться, что обычно было широко распространено в научных кругах, и как показывает пример Бадена Пауэлла, далеко за их пределами. Так что Дарвин претендует не на идею эволюции, а на идею естественного отбора как эволюционного механизма.

Итак, мы вернулись к исходной точке. Изменяет ли инновационная идея мир, или сам изменяющийся мир порождает идею?

Да.

Это происходит по взаимодействии. Происходят обе эти вещи, не один раз, а снова и снова и каждая из них постепенно изменяет другую. Инновации перенаправляют курс развития человеческой цивилизации.

Новые социальные направления поощряют дальнейшие инновации. Мир человеческих идей и мир вещей рекурсивно модифицируют друг друга.

Вот что случается на планет, когда вид эволюционирует и обзаводиться не только интеллектом, но и тем, что мы называем экстеллектом. Тем что может хранить культурный капитал за пределами отдельных сознаний. И это позволяет культурному капиталу расти практически неограниченно и быть доступным практически любому человеку из последующих поколений.

Виды обладающие экстеллектом используют новые идеи. Не успели ещё высохнуть чернила «Происхождения видов», как биологи и другие люди уже пытались проверить идеи Дарвина, опровергнуть или развить их дальше.