— Нина Павловна?

— Да.

— Здравствуйте. Я как раз вас и разыскиваю.

— Здравствуй, коль не шутишь. А искать меня нечего. Идем в комнату, побеседуем… Садись, садись, молодец, — усадила она Тихонова в кресло. — Рассказывай, с чем пожаловал. Ко мне ведь много народу ходит, — продолжала она, — у каждого свои заботы.

Старушка зорко глянула на Тихонова.

— Да ты из какого дома? Что‑то я тебя и не припоминаю…

— Моя фамилия Тихонов, Нина Павловна. Я из милиции. Пришел к вам по государственному делу, за советом. Поможете?

— Вон что‑о! — протянула Захарова. — И старуха понадобилась для дел‑то государственных?

— Прямо уж и старуха! — льстиво сказал Тихонов. — Вам шестидесяти‑то, наверное, нет!

— Ты мне турусы не подкатывай, — засмеялась Захарова. — Ишь, кавалер нашелся! Показывай документ свой да и выкладывай, зачем пришел?

Тихонов предъявил Захаровой удостоверение и попросил рассказать все, что ей известно, о Мосине.

— Юрка? Жулик, — убежденно сказала Захарова. — Я о нем участковому не раз говорила, а он все одно: «Проверим, проверим…»

— А почему вы думаете, что Мосин жулик? — осторожно спросил Тихонов.

— Да как тебе сказать, — задумалась Нина Павловна. — За руку я его, конечно, не ловила. Только «не пойман — не вор» — это жулики сами себе поговорочку придумали, — так же убежденно продолжала она. — Сидел он дважды? Сидел. А теперь что? К людям гости ходят как гости, а к нему: «Юр, выдь на минуту!» Пошепчутся на лестнице минут пять — и до свидания. Да и названье себе бандитское взял — Жиган, что ли?

— Джага? — подсказал Тихонов.

— Во‑во, Джага, он самый. Теперь еще: семья их — пять человек, работает Юрка один, а как пришел из тюрьмы, все новое домой тащит: и костюм, и пальто, пианину привезли, холодильник новый, другую всякую всячину. А тюрьма, сам знаешь, не заграница. Откуда, спрашивается, барахло‑то? Факт, жулик! — непреклонно закончила Захарова.

— Нина Павловна, а не заметили вы случайно, не было среди его гостей хромых? — спросил с надеждой Тихонов.

— Хромых? Нет, чего не видела, того говорить не буду. Хромые к нему вроде не приходили.

— А вы не знаете, где Мосин сейчас работает?

— Как не знать! Знаю. На часовом заводе не то монтером, не то слесарем. Дуська, его сестра, на кухне говорила.

Прощаясь, Тихонов оставил Захаровой свой телефон.

— На всякий случай. Если вам что‑нибудь интересным покажется или хромой пожалует, звякните нам.

— Да уж чего, — ответила Захарова. — Конечно, звякну, труд небольшой, а телефон у меня личный…

«Умная старуха, — спускаясь по лестнице, думал Тихонов. — И тактичная какая: даже не спросила, в чем, мол, дело».

Возвращение в историю

(третий — лишний)

Да, от радости тоже может быть инфаркт. Бледные щеки Балашова покрылись неровным пятнистым румянцем. Он смотрел, не поднимая головы, в полированную крышку стола и, чтобы не было заметно дрожания его пальцев, разглаживал бумажку, исписанную круглым падающим почерком Крота: «П. В. Коржаев, 1898 года рождения, русский, постоянно прописан в городе Одессе, улица Чижикова, д. 77, кв. 112».

"…Все, раскололи старика. До исподнего. Значит, я был прав. Точно угадал. Молодец, Балашов, молодец. Хорошо, что не выдал Коржаеву уже приготовленный товар.