Сэр Рейналф перевел свирепый взгляд с Джастина на Чайну и обратно.

– Ты не мог бы объяснить, что означает эта реплика?

– Объяснить? – переспросил Джастин невинным тоном. – Здесь нечего объяснять. Я прибыл поздно вечером и зашел в библиотеку, чтобы пропустить стаканчик, когда туда по ошибке забрела твоя очаровательная невеста. Она была настолько любезна, что налила мне выпить и составила компанию, пока не подоспел Юджин. Ты должен быть ей благодарен – все серебро на месте. Если хочешь, можешь пересчитать.

Сэр Рейналф откинулся на спинку стула.

– Вижу, ты не растерял свое весьма своеобразное чувство юмора.

– Очевидно, это означает, что ты не веришь, будто я способен украсть что-нибудь из твоих сокровищ под покровом ночи? – бросил многозначительный взгляд на Чайну. – Похоже, ты умножил их число с моего прошлого визита.

– Кстати, о твоих визитах. Что тебе нужно на этот раз?

– Не слишком-то радушное приветствие. Человек приезжает домой, чтобы припасть к груди родных, и что его ждет?

– Ничего, если ты опять приехал за деньгами или алиби. Джастин усмехнулся:

– Что заставляет тебя думать, будто я нуждаюсь в алиби?

– Последние три раза ты являлся домой именно за этим, – сухо отозвался сэр Рейналф.

– Меня подставили.

– Ты был по уши виноват, – отрезал сэр Рейналф. – Я сказал тебе тогда, что семья больше не намерена взваливать на себя ответственность за твои поступки. Так что же на этот раз? Карточные долги? Или что-нибудь посерьезнее? Скажем, ублюдок, которого ты легкомысленно зачал?

Чайна наблюдала за перепалкой, едва осмеливаясь дышать. Щека Джастина слегка подергивалась: он совсем не был так невозмутим, как хотел казаться. В серых глазах появился стальной блеск, хотя голос оставался обманчиво спокойным. Руки, вроде бы расслабленно лежавшие на столе, в любой момент могли сжаться в кулаки. Взглянув на Юджина, она с изумлением увидела на его лице выражение нескрываемого удовольствия. Он явно наслаждался стычкой между братьями, и ему не терпелось увидеть, кто первый потеряет самообладание.

Внезапно Джастин рассмеялся. Этот смех, беззаботный и непринужденный, прозвучал так неожиданно, что Чайна чуть не выпрыгнула из собственной кожи.

– Наверное, я это заслужил, – хмыкнул он. – Возможно, ты прав. Не исключено, что в один прекрасный день я войду в комнату, полную отпрысков, похожих на меня как две капли воды и жаждущих называть меня папочкой.

– Отвратительно, – проворчала леди Пруденс.

Джастин прошелся взглядом по усикам на ее верхней губе, тройному подбородку и салфетке, заткнутой в глубокое декольте, чтобы перехватить пищу, проскочившую мимо рта.

– Не могу с вами не согласиться, сударыня, – произнес он вкрадчивым тоном.

Сэр Рейналф резко поднялся из-за стола.

– Ладно. Полагаю, ты ненадолго, так что наслаждайся моим гостеприимством. Условия прежние: постарайся не совращать моих служанок, насколько это возможно.

– Разрази меня Бог, если я кого-нибудь совращу, – ухмыльнулся Джастин, тоже поднявшись. Чайна с изумлением обнаружила, что он выше Рейналфа по крайней мере на два дюйма, и, хотя он уступал брату в ширине плеч, чувствовалось, что у него крепкое мускулистое тело. Он вымылся и побрился, избавившись от неопрятной щетины, покрывавшей его лицо накануне. Элегантный костюм для верховой езды полностью преобразил его внешность. Он уже не походил на пирата, а выглядел типичным молодым аристократом. Разве что в нем было что-то интригующее. По сравнению с братьями он казался более закаленным и жестким. И тем не менее улыбка, легко появлявшаяся на его губах, зажигала в его серых глазах теплые искорки.