— Правильно ли я вас понял, коллега? — поинтересовался Холмс. — Вы считаете, что все происходит в нашем мире одновременно? Любопытная мысль.

— Я считаю, — мягко сказал Мегре, — что мне есть чему у вас поучиться, Холмс. А вы еще не высказали своего мнения.

И тут Холмс, в свойственной ему безапелляционной манере, которую так ненавидел Лестрейд и которая всегда производила впечатление на людей неподготовленных, сказал, обращаясь к представителям колледжа:

— Мое предположение состоит в том, что имел место заговор сотрудников колледжа. В колледже Святого Христофора, несомненно, действует преступная группа. Не поручусь, что вы в нем все участвуете. Однако иностранные разведки здесь, я полагаю, ни при чем.

Дама Камилла сжала губы, майор Кингстон побледнел, а профессор Бэрримор, не успевший еще ответить комиссару Мегре, как собирался, сказал:

— Это, Холмс, называется просто: конспирология.

— А что плохого в конспирологии? — поинтересовался сыщик с Бейкер-стрит.

— Теория заговоров, Холмс, — положительно Бэрримор в окружении сыщиков чувствовал, что читает лекцию нерадивым ученикам, — не имеет отношения к науке. Видите ли, ученый Рассел (не покойный сэр Уильям, а Бертран Рассел) снабдил нас замечательной теорией чайника.

— Я говорил вам, Мегре, — оживился Лестрейд, — что у них тут есть теория чайника. Вы послушайте, чем они тут занимаются!

— Познакомьте нас с этой теорий, Бэрримор, — сказал Холмс, — люблю учиться.

— Это просто, — поучительно сказал Бэрримор. — Бертран Рассел (не покойный сэр Уильям, а великий позитивист Бертран) настаивает на том, что, если вы что-то утверждаете, вы должны сперва это неопровержимо доказать, прежде чем ждать опровержений. Например, вы утверждаете, что по орбите вокруг Земли летает фарфоровый чайник. И требуете, чтобы я это опроверг. Но сперва вы должны мне доказать, что чайник там летает.

— Простите, но какая связь с летающим чайником (а я не знаю, летает ли чайник по земной орбите, но возможно, так оно и есть) и тем обстоятельством, что в колледже заговор? Вы в свою очередь должны мне доказать наличие такой связи.

— Связь простая: если вы утверждаете наличие заговора среди нас, вы сперва должны предъявить факты, а уже потом обвинение.

— Обвинение — забота судьи. Я могу указать на заговор и причем без тех фактов, которые вы сочтете убедительными.

— Нонсенс, Холмс, — это противоречит правилу чайника.

В этот самый момент Холмс привстал с кресла, очевидно, чтобы попросить у Мегре табак, и неуклюжим движением опрокинул чайник с кипятком на философа.

— Аааааа! — дикий крик философа ошеломил рабочую группу. Бэрримор прыгал на одной ноге по пабу.

— Что с вами? — поинтересовался Холмс, раскуривая свою погасшую трубку.

— Вы вылили мне кипяток на ногу! — кричал Бэрримор. — Это, знаете ли, возмутительно!

— Вы так утверждаете? Мне кажется, это своего рода конспирология, профессор.

— Холмс! Вы заходите излишне далеко, — заметил майор Кингстон.

— Как, и вы тоже, майор? И вы поддерживаете огульное обвинение? Не ожидал. Зачем же мне отпираться от сделанного? Впрочем, если вы не можете доказать свою гипотезу, вероятно, дело закрыто.

— Я, признаться, смотрел в другую сторону, — сказал майор, — но факты говорят за себя.

— Извольте их предъявить, — клубы дыма ровными кольцами шли к потолку.