И он заснул быстро и настолько крепко, что даже не сразу сумел проснуться, когда начали ломать дверь. А когда все-таки проснулся, то вскочил, в темноте очумело вертя головой, спрыгнул на пол и как был, не утруждая себя поиском ботинок, бросился по коридору в зал.

Они ломали дверь какими-то тяжелыми предметами: не просто с целью выбить замок, а именно для того, чтобы сломать саму дверь. От нее летели щепки; в образовавшиеся отверстия проникал уже слабый рассеянный свет, и в этом свете лица, появившиеся за ними, казались лицами оживших мертвецов. Господи, да их там не меньше десятка!

– Чего ты боишься?!- вопили они, ломая дверь.- Чего ты боишься?!

От ужаса Алексей обмочился, и это вывело его из состояния ступора. Он кинулся назад, к телефону, трясущимися пальцами стал набирать номер Вадима, ошибся и стал набирать заново. На том конце трубку сняли сразу же, после первого гудка. Словно дожидались.

– Вадим…- выдавил Алексей и задохнулся.

– Чего ты боишься?- услышал он очень раздельно заданный Вадимом вопрос.

Алексей закричал, роняя на пол табурет вместе с телефоном. И в тот же самый миг вылетела наконец дверь.

Ночь двадцать пятая

– Здра-вствуй…е… Про-о…ди…е…, Ва-адии…

Глаза Алексея были пусты и чуть косили в сторону. Слова он выговаривал с трудом, словно выталкивая их со дна грудной клетки, сглатывая при этом окончания…