— ститель, — докончил Панкрат, повернул голову к опасливо отодвинувшемуся сторожу стоянки. — Сколько времени он здесь торчит?

— Полтора часа.

— С тебя семь пятьдесят, — не меняя притворно ласкового тона, сказал Воробьев. — Гони мальчик копеечку и выезжай.

— Да я тебя… — пузан не договорил, к машине подошли еще двое молодых людей в пиджаках и черных брюках, несмотря на жару, с деревянными лицами «деловых» людей. — Эй, Тимчик, а ну уговори мудака отойти от аппарата, наверное, пьяный или жить надоело.

Тимчик, широкий в плечах, но тоже с заметным брюшком, оглядел выпрямившегося Воробьева, обошел машину и шагнул к нему, вынимая из кармана пиджака черный пенальчик с металлическими рожками, в котором Панкрат с удивлением узнал электрошокер «павиан».

— Ну, долго будем надоедать уважаемым людям? — просипел Тимчик.

— А недолго, — вздохнул Панкрат, нанося два удара: ногой по голени и тыльной стороной ладони по морде парня.

Тимчик выронил электрошокер, ударился головой о дверцу «БМВ» и упал.

Его напарник и водитель, вылупив глаза, смотрели то на своего приятеля, то на Воробьева. Вокруг стала собираться толпа, и Панкрат понял, что надо заканчивать спектакль. Светиться ему было не резон. Однако и проходить мимо проявлений беспардонного хамства не хотелось.

Вынув из кожаного чехольчика, крепившегося к ремню изнутри брюк, слегка изогнутый бакмастер

, он приставил его к шее водителя и сказал с нажимом, уже без ласки в голосе, не обращая внимания на дернувшегося к нему второго молодчика, длинноволосого и смуглого:

— Плати, крутой, и мотай отсюда! Шутить я больше не намерен. Ну?!

Небритый пузан, побледнев, достал бумажник, вынул десятирублевую купюру, Панкрат взял ее и передал встрепенувшемуся охраннику, не верившему своим глазам.

— А теперь вели своим дружкам сесть в машину и жми на газ. В следующий раз плати сам. Договорились?

— Договорились… — пробормотал парень, включая двигатель.

Его приятель, держась за щеку, смерил Воробьева нехорошим взглядом, проковылял к машине, выставив вперед круглый, как у роженицы, живот, с трудом уместился на заднем сидении. Машина уехала.

Мужчину портят три вещи, глубокомысленно подумал Панкрат, глядя ей вслед: алкоголь, шорты и брюхо. Молодые, а уже пузатые, как им себя в зеркале видеть не противно?

— Спасибо, — выдавил подошедший охранник. — Только вы с ними будьте поосторожней, это охранники местного авторитета Пашки Первицкого.

— Будь здоров, — отозвался Панкрат, садясь в джип. Вскоре он был за мостом через Десну, где его на двух машинах ждала команда «Час» во главе с Барковым.

— Ты же обещал приехать через полчаса, — влез в кабину джипа Барков, — а мы тут уже больше часа прохлаждаемся.

— Обстоятельства, — буркнул Панкрат, трогая машину с места.

Остальные машины двинулись следом.

— Что еще за обстоятельства?

Панкрат помолчал немного, прибавляя скорость, и рассказал об инциденте на площади у автовокзала.

— Что‑то ты в последнее время слишком сентиментальным становишься, командир, — хмыкнул Барков, низкорослый крепыш с лицом пьяницы, — если уж начинаешь реагировать на такие мелочи.

— Это не мелочи, это проявление хамства, а хамство я с детства не терплю.

— Тогда давай вообще переквалифируемся в народных защитников, будем чистить города и села от всякой мрази, раз государство с этим не справляется. Я даже книгу читал о создании такой команды «чистильщиков» под названием «Стопкрим».