Этот Робб — смазливый парень и классный наездник. Он пришил пару парней на Миссисипи и подался на запад. Какое-то время ошивался у реки Фосфорной в Восточном Техасе, но не поладил с Кулленом Бейкером, Бобом Ли и прочей шайкой, так что пришлось ему уносить ноги.

На его счету — убийство в форте Уорт; потом он еще подстрелил кого-то в Бивиле, но парень выжил; потом Робб подался к Ньюсу и некоторое время болтался там. Вот все сплетни, что мне довелось услышать краем уха, пока я ехал с ними.

Парли — он у них вроде главаря, но Дел Робб забыть о себе не дает, и многие полагают, что в банде заправляет он.

Второй — Серебряный Дик, Дик Контего. Его так прозвали из-за серебристо-седой гривы. Хрупкий такой, тихий, и волос красивее я у мужчины в жизни своей не видел, и все время их расчесывает. Даже обзавелся щегольской старинной расческой с округлой ручкой. Без него бандиты шагу не ступят, но он никого не торопит, никого не принуждает. Тихо сидит себе в сторонке, но остальные ничего не предпринимают без его одобрения. Серебряный Дик кажется безобидным, но что-то в нем есть такое, отчего волосы у меня встают дыбом, а почему — не знаю.

Пока Пратт рассказывал, Крис внимательно слушал: перед мысленным взором его вырисовывалась четкая картина банды. Большинство этих людей партизанили в Гражданской войне; мало кто служил в регулярных войсках; а по мере того как банда головорезов во главе с Парли и двумя его лейтенантами ехала по стране, к ней прибились уже совершенные проходимцы. Такое сообщество нестабильно и удерживается разве что страхом и жадностью.

Крис знавал такого рода группировки в родной Ирландии. Зачастую они начинали как борцы за свободу, а затем лучшие люди откалывались или гибли в сражениях, и оставались те, кто потерял всякую ориентировку и думал только об убийствах и грабежах да о собственных своих амбициях.

— Ты с ними пробыл достаточно, — сказал Крис. — Сколько их?

— Сейчас семнадцать, но вокруг форта Сандерс рыщут их соратники, а из Техаса навстречу им спешат еще несколько.

— Как ты думаешь, где они встанут лагерем на ближайшие две ночи?

Реппато Пратт обдумал дело со всех сторон, затем кивнул.

— Одну стоянку я могу предсказать почти наверняка. Потому что место это укрыто от чужих глаз и вокруг полно воды и топлива. Мы останавливались там по пути сюда. — Он оглядел Криса. — Ты, надеюсь, не собираешься столкнуться с ними лоб в лоб?

— Нет, — подтвердил Крис. И тут в голову ему пришла мысль. — Надо атаковать; сидеть сложа руки нельзя. Но силой их не возьмешь, нас слишком мало, потому надо действовать хитростью; нанести удар в самое больное место и не позволить удрать. Следует украсть или спугнуть их коней. Пусть-ка дьяволы повоюют стоя.

Пратт кивнул.

— Ну! Вы это слышали? — Он поглядел на Барду. — Он придумал как раз то, что нам по силам. Были конными — станут пешими, и тогда… ха, в этой стране человек без лошади как без рук. — Он подумал. — Непростое это дело. Даже невозможное. Коней здорово охраняют.

— Ты давай разливай кофе и дай подумать. И расскажи-ка мне про лагерь все, что знаешь; я хочу знать, где они привязывают коней.

Говоря это, Крис подумал, что должны быть и другие способы, кроме этого, пришедшего в голову так неожиданно. Секрет в том, чтобы нападать, всегда нападать, а не ждать, пока нападут на тебя, — так говорил ему дядя. Враг всегда уязвим. Слабое место есть у всех, не может быть, чтобы не было. Украсть их провизию? Поджечь прерию? Оставить их без воды? Дело не в том, какими силами ты располагаешь, но в том, как ты их используешь.