— Разумеется, — сказал я тоже после паузы. — Но вы женщина симпатичная. Вы можете найти кого-нибудь, кто бы все время оставался при вас.

— Я бы возненавидела его, — сказала Оливия. — Я бы его ненавидела вместе со всей его глупой страховой компанией или юридической конторой и его идиотским дипломатом все 365 дней в году. А с вами могло бы получиться. Это именно столько супружеской жизни, сколько требуется каждому из нас, но все-таки требуется. Вам ведь тоже?

— Вы холодная, расчетливая особа, док.

— Нет, — мягко сказала она, едва заметно покачав головой. — Я могу быть расчетливой, но… но не холодной. И вы это знаете, если не забыли.

— Не забыл.

Мы стояли у большого окна, глядя друг на друга устало, почти как чужие. И тут я ее обнял, тонкую, хрупкую, податливую, и увидел за ее спиной нечто, лежащее на столе.

— В чем дело? — прошептала Оливия. — Что случилось, дорогой? Что?

Я прошел к столу, поднял нож и вспомнил о той, что подарила мне его. Я вспомнил, как и почему погибла Гейл. Я вспомнил, как склонился над ее телом, сознавая, что повинен в ее смерти, — с кем бы ни был связан человек моей профессии, он рано или поздно навлечет опасность и на другого.

Оливия изучающе смотрела на меня. Она побледнела.

— Я его положила, чтобы не забыть, — сказала она. — Мне подумалось, что вам он нужен. Я имею в виду нож. Поль, в чем дело?

Я не знал, как все это объяснить, чтобы не казаться помпезным идиотом или вышибающим слезу страдальцем, или кем-то еще в этом роде. Я не знал, как объяснить, что она чудная женщина и что мне очень по душе ее предложение, но лучше бы ей найти мужчину, которому не приходится убивать по долгу службы. Если ей это трудно понять, думая о себе, то следует пощадить хотя бы ребенка, его будущее.

Я обрадовался, когда вдруг громко зазвонил телефон. Я почувствовал, что это по мою душу. Так точен мог быть только Мак. И это действительно оказался он.

— Эрик? Я надеялся тебя поймать до ухода, — сказал он.

— Ты завершил свои дела с дамой? Можешь быстро приехать в Новый Орлеан? Ты знаешь, по какому номеру звонить, когда будешь там?

— Да, сэр, — сказал я в трубку, посмотрев на Оливию. — Здесь я уже все закончил. Еще до полуночи буду там.

Я сунул нож в карман, взял шляпу и вышел. Первые три шага к двери были самыми трудными. Потом идти стало легче, куда легче.