Парень кивнул. Он был очень молод, Валландер никогда его раньше не встречал.

– Забери собаку и можешь быть свободен, – сказал он.

Охранник окликнул рычащую овчарку и ушел. Валландер пожал руки Петерсу и Нурену.

– Я слышал, ты опять вышел на работу, – сказал Нурен. – Добро пожаловать!

– Спасибо.

– Без тебя все было как‑то не так, – сказал Петерс.

– Теперь я тут, – сказал Валландер. Ему хотелось побыстрее перейти к делу.

– Чего только не говорили, – сказал Петерс. – Информация оставляет желать лучшего. Говорили, что ты уже ушел на пенсию. А ты, оказывается, квартиры взламываешь.

– Жизнь полна неожиданностей, – буркнул Валландер.

– Как бы то ни было, я очень рад, – сказал Петерс и опять протянул ему руку.

Впервые за все это время у Валландера появилось чувство, что дружелюбие, с которым его встретили на службе, не показное, а искреннее. Петерс притворяться не умел, слова его были просты и убедительны.

– Это было нелегкое время, – сказал Валландер. – Но теперь все позади. Надеюсь, что все позади.

Он вышел на улицу проводить Петерса и Нурена. Когда они уехали, он немного побродил по саду, стараясь привести мысли в порядок. Это было нелегко – печальная судьба двух адвокатов каким‑то образом сплеталась с его личными переживаниями. Наконец он решил, что пора еще раз встретиться с фру Дюнер. Теперь он знал, какие вопросы ей задать.

Около двенадцати он позвонил в ее дверь. Она впустила его и предложила чаю. На этот раз он не отказался.

– Мне очень неудобно, что я так часто вас беспокою, – извинился он, – но без вашей помощи не обойтись. Мне нужно составить представление об отце и сыне. Каким был Густав Торстенссон? Каким был Стен Торстенссон? Вы работали с Густавом почти тридцать лет…

– И девятнадцать со Стеном, – вставила она.

– Это большой срок… За это время можно узнать о человеке все или почти все. Давайте начнем со старшего… Не могли бы вы мне его описать?

Ее ответ удивил Валландера.

– Нет, – уверенно сказала фру Дюнер. – Описать я его не могу.

– Почему?

– Потому что я его не знала.

Она не притворялась и не разыгрывала его. Валландер решил не торопиться, идти вперед медленно, как будто у него в запасе было неограниченное количество времени.

– Надеюсь, фру Дюнер понимает, что эти слова звучат странно, – осторожно сказал он. – Итак, вы не знаете человека, с которым проработали тридцать лет?

– Не с ним, – возразила она. – Я работала на него. Это большая разница.

Валландер кивнул, соглашаясь:

– Даже если вы были доверенным лицом Густава, все равно, вы должны много о нем знать. И я вас прошу рассказать все, что вы знаете. В противном случае мы никогда не сможем найти убийцу его сына.

И тут фру Дюнер удивила его вновь.

– Комиссар скрывает от меня правду, – сказала она. – Что же на самом деле случилось там, на дороге?

– Этого мы пока не знаем, – ответил он. – Но мы подозреваем, что в связи с аварией имели место и какие‑то другие события. Мы не знаем, послужили ли эти события причиной аварии, или все произошло потом.

– Он ездил этой дорогой много раз, – сказала она. – Он знал ее наизусть, каждый поворот. И он никогда не гнал.

– Если мне сказали правильно, он навещал кого‑то из своих клиентов.

– Человека из Фарнхольма.

Валландер ждал продолжения, но так и не дождался.