Пегги пристально смотрела на него, словно он был первейшим лжецом на свете, но Мейсон держался весьма нахально.

— Готов поклясться, я понял, в чем дело, — на него вдруг нашло вдохновение. — Ручаюсь, все было готово, но кассир просто не увидел заказа. Знаешь, он завалился куда-нибудь в кухне, в угол или куда еще. А потом они всучили мне его, когда нашли, вместо того чтобы выкинуть и приготовить все заново. Меня от такого вранья просто тошнит, но наверняка так все это и было.

— Да, меня тоже тошнит от вранья, — сказала Пегги.

— Я могу отвезти еду обратно.

— Давай попробуем согреть в микроволновке. Но я позвоню и выскажу им все. Тридцать долларов за остывшую еду…

— Я сам позвоню. Они меня долго не забудут.

— Не сомневаюсь, — сказала Пегги, и пока она ставила тарелку в микроволновку, он набрал номер справочной времени. «Точное время…»— послышалась запись.

— Да, это Джордж Мейсон. Я был у вас только что и брал заказ. Да, цыпленок кунг-пао и мясо с брокколи. Так вот, все совершенно холодное. Дом полон голодных людей, а ваш цыпленок, как мороженый. — Он подмигнул Пегги, но она не ответила.

Он снова прослушал точное время, затем, прикрывая микрофон, обратился к жене:

— Хочешь, чтобы они повторили заказ? Если скажешь, я съезжу еще раз. «Ну же, давай», — подумал он, изо всех сил стараясь подтолкнуть ее к этому решению.

— Да, — сказала она. — В микроволновке все это превращается во что-то совершенно несъедобное.

— Мы едем, — оповестил он и повесил трубку. Было семь часов тридцать восемь минут и тридцать секунд.

— На этот раз поеду я, — заявила Пегги.

— Нет. Лучше завари еще раз чай.

— Чай не надо заваривать второй раз.

— Тогда начинай смотреть кино. Это я виноват. Я поеду прямо к ним и проверю, все ли в порядке с заказом.

В этот раз он не сумел разобрать выражения ее лица, но раздумывать было некогда. Ему хотелось поскорее удрать из дома. Ему выпал еще один шанс, но на большее рассчитывать нельзя.

В золотистом свете фонаря он снова оглядел мусорные контейнеры. Кто-то подобрал всю грязь, наверное, та скандальная торговка. «Так ей и надо», — подумал он, снова разыскал черенок метлы и потихоньку принялся ковырять им в мусоре. Почти сразу же палка стукнула о предмет, который терпеливо дожидался его. Он вытащил сиденье от стула из соседнего контейнера, положил его поверх кучи, затем взобрался на контейнер и встал коленями на сиденье в напрасной попытке не испачкаться. Он осторожно разгребал отбросы, но контейнер был доверху полон, и время тратилось напрасно. Никакими полумерами тут не обойдешься.

Он погружался в недра контейнера все глубже, пока наконец не нашел коробку: гладкие бока, маленькие петли и металлическое колечко спереди. Ему пришлось по плечи засунуть руки в содержимое контейнера, чтобы достать ее Коробка оказалась хлебницей, расписанной белыми и красными петухами. Вытаскивая ее, он ощутил тяжесть содержимого, услышал стук металла о металл — словно внутри были старинные монеты. Он осторожно вылез из контейнера и поставил коробку на деревянный ящик, опустился перед нею на колени, горя желанием заглянуть внутрь, не сомневаясь, что именно здесь ему удалось найти воплощение своей мечты. В желтом свете лампы красные петухи походили на дьяволов, а ржавчина на железных боках цветом напоминала засохшую кровь.

Взявшись за кольцо, Мейсон почувствовал, что за ним кто-то наблюдает — стоит позади него на парковочной площадке и не сводит с него глаз.