– Господи, Камилла, хватит говорить. Поедем.

Через три четверти часа они уже входили в маленький домик Массара, выстроенный наполовину из бетонных блоков, наполовину из дерева. Дверь была не заперта.

– Хорошо хоть обойдемся без взлома, – заметила Камилла.

Лачуга состояла всего из двух комнат: маленькой темной гостиной, где почти не было мебели, и спальни с уборной. В углу гостиной стоял огромный морозильник – единственный предмет, свидетельствующий о том, что сюда тоже добрался технический прогресс.

– Как здесь грязно. – Лоуренс брезгливо сморщился, обследуя комнату. – Французы такие нечистоплотные. Надо посмотреть, что в морозильнике.

– Посмотри сам, – опасливо проговорила Камилла.

Лоуренс освободил верхнюю часть морозильника, переложив с нее на стол кепку, фонарик, газету, дорожную карту и несколько головок лука, затем открыл крышку и заглянул внутрь.

– И что там? – спросила Камилла, не приближаясь.

– Мясо, мясо и еще раз мясо, – сообщил Лоуренс.

Он пошарил одной рукой в морозильнике, пока не добрался до дна.

– Зайцы, кролики, куски говядины, четверть туши серны. Массар браконьерствует помаленьку. Добывает еду для себя, для своей собаки или для двух животных.

– А кусков овечьих туш нет?

– Нет.

Лоуренс захлопнул крышку. Камилла, немного успокоившись, села к столу и развернула дорожную карту.

– Может, он отмечает маршруты своих походов? – предположила она.

Лоуренс, ни слова не говоря, направился в спальню, осмотрел пружинную сетку кровати и матрас, выдвинул ящики тумбочки и комода, тщательно обыскал деревянный платяной шкаф. Какая грязь!

Он вернулся в гостиную, вытирая ладони о брюки.

– Ты знаешь, это не карта области, это карта Франции, – задумчиво произнесла Камилла.

– На ней есть какие‑нибудь пометки?

– Не знаю. В комнате такая темень, ничего не разобрать.

Лоуренс пожал плечами, дернул ящик стола и вытряхнул его содержимое на клеенку.

– В ящиках у него куча старого дерьма, – с отвращением пробурчал он.

Камилла подошла к распахнутой настежь входной двери и стала при свете дня рассматривать карту.

– Он вычертил весь свой маршрут красным карандашом. Вот, от Сен‑Виктора до…

Лоуренс наскоро осмотрел разбросанные вещи из ящика, снова ссыпал их на место и сдул пыль, которая в тот же миг осела на поверхности стола. Камилла развернула вторую половину карты.

– …до Кале, – продолжала она. – Дальше линия идет через Ла‑Манш и заканчивается в Англии.

– В путешествие собрался. Это нас не интересует, – равнодушно отозвался Лоуренс.

– Но не по магистралям, а по проселочным дорогам. На это ему понадобится уйма времени.

– Может, он не любит большие дороги.

– Ага, и не любит людей. Что он собирается делать в Англии?

– Забудь об этом, – нетерпеливо отозвался Лоуренс. – Ничего особенного. Может, этой карте сто лет.

Камилла снова сложила карту, внимательно изучила район Меркантура.

– Поди‑ка сюда, – позвала она.

Лоуренс выставил вперед подбородок, вопросительно глядя на нее.

– Поди сюда, – повторила она. – Здесь нарисованы три крестика.

Лоуренс наклонился над картой:

– Не вижу.

– Вот здесь. – Камилла ткнула кончиком пальца в карту. – Они еле заметны.

Лоуренс вышел на улицу и, нахмурившись, начал пристально разглядьывать карту, повернув ее к солнцу.