|
«Траппер», как его здесь называли, – а кто он, как не охотник, или, как говорят в Северной Америке, траппер, если всю жизнь шатается по канадским лесам, – теперь, похоже, переметнулся к противникам. Никто впрямую не сказал ему, что его считают предателем. Просто никто не решился. Потому что в глубине души все чувствовали, что он им еще пригодится, с его опытом, силой и смелостью. В маленькой деревушке нельзя было не считаться с такой приметной личностью. Тем более что парень имел дело с гризли, причем был с ними на равных. Значит, волки для него вроде забавы. Вот и не знали теперь, с какой стороны к трапперу подступиться, говорить с ним или лучше не стоит. Впрочем, какая разница, ведь это ничего не меняло, потому как сам траппер предпочитал отмалчиваться.
Под неусыпным наблюдением мясника Сильвена и столяра Жерро Лоуренс внимательно осмотрел овец: у одной не хватало ноги, у другой был вырван клок мяса около шеи. – Следы зубов нечеткие, – пробормотал он. – Плохо сохранились. Лоуренс жестом показал, что ему нужна линейка. Ни слова не говоря, Жерро сунул ее ему в руку. Лоуренс что‑то измерил, подумал, потом снова принялся мерить. Через некоторое время он поднялся, махнул рукой, и мясник одну за другой перетащил овец обратно в холодильную камеру, захлопнул тяжелую дверь и опустил ручку. – Что скажешь? – спросил он. – Думаю, один и тот же зверь. – Большой? – Здоровенный самец. Пока это все. Был уже вечер, но десятка полтора жителей деревни никак не расходились, собравшись маленькими группами на площади вокруг фонтана. Они словно не решались отправиться спать. В каком‑то смысле они, не сговариваясь, уже вышли в дозор. Вооружившись, они несли охрану деревни – настоящее мужское дело. Лоуренс подошел к столяру Жерро, сидевшему в одиночестве на каменной скамье: казалось, тот мечтает о чем‑то, уставившись на свои грубые башмаки. Впрочем, он, вероятно, ни о чем и не мечтал, а просто разглядывал свои грубые башмаки. Столяр был человек мудрый, молчаливый, не склонный к горячности, и Лоуренс его уважал. – Значит, завтра ты пойдешь в горы, – задумчиво произнес Жерро. Лоуренс кивнул. – Будешь искать волков? – Да, как и все остальные. Они, наверное, уже начали подготовку. – Ты знаешь, что это за зверь? У тебя есть какие‑нибудь соображения? Лоуренс поморщился: – Может, новый. – С чего ты взял? Тебя что‑то смущает? – Его размеры. – Он действительно большой? – Не то слово, слишком большой. Зубная дуга очень широкая. Жерро уперся локтями в колени, прищурился и внимательно посмотрел на канадца. – Так, значит, черт побери, это правда? – пробормотал он. – Все, что они говорят? Что это необычный зверь? – Не такой, как все, – ровным голосом произнес Лоуренс. – Может, ты плохо промерил, траппер? Подумаешь, размеры, да они никогда не бывают точными. – Да, зубы могли соскользнуть. Мог не сразу крепко вцепиться. Тогда следы будут больше. – Вот видишь. Мужчины надолго замолчали. – Но все же он очень большой, – снова заговорил Лоуренс. – Похоже, ему предстоит хорошенько размяться, – заметил столяр, оглядев площадь, где мужчины, переговариваясь, держа руки в карманах, сжимали кулаки. – Не говори им – – Да они сами уже все себе сказали. Что ты думаешь делать? – Поймать его раньше, чем они. – Понимаю. В понедельник на рассвете Лоуренс сложил рюкзак, закрепил его на багажнике мотоцикла и собрался отправиться в Меркантур. |
