И она, повернувшись, легко пошла вниз по лестнице, и никакая сила ее не держала; никакой шайтан или демон не завыл с разочарованием ей вслед «Сто‑о‑ой!!!» и не стал хватать за волосы когтистой всемогущей лапой. Она запросто спустилась на один пролет и немного успокоилась.

Ну да, уйду. И никогда не узнаю, что это такое? Что – что такое?

Ну – это… Вот это. Куда она посоветовала мне прийти. Ведь она же… как ни крути, а у нее есть какой‑то сверхчувственный дар… слова‑то какие гнусные, но как еще назвать? В общем, она наделена чем‑то, чем я обделена, чем все мы обделены, и значит, в ее словах может таиться некий смысл.

Ну и что там? Большой круг магов заседает? Изба на курногах? Гэндальф какой‑нибудь – или, наоборот, Люцифер типовые договора предлагает на подпись? Что?! Там же что‑то!!!

Теперь сердце уже молотило, как бешеное. Не хватало дыхания. Ася беспомощно, затравленно обернулась. Вон она, та самая дверь. Еще шаг вниз – и она снова скроется.

И я никогда не узнаю.

Не позволяя себе больше ни секунды колебаний, на подламывающихся от волнения ногах Ася взбежала обратно и ударила ладонью по кнопке звонка. За дверью отчетливо квакнуло.

Ася, как нахулиганивший пацан, оглушительно топоча в гулкой лестничной тишине, рванула вверх по лестнице. Взбежала еще на пролет; задыхаясь, с всхлипами втягивая воздух, вжалась спиной в стену. Осторожно выглянула.

Дверь была неподвижна.

Наверное, с минуту Ася стояла так; а потом разочарованно обмякла. Еще раз глубоко вздохнула и медленно, погашение побрела вниз. Там просто никого нет. Или дрыхнут. Но еще раз она ни за что не позвонит.

Она уже прошла мимо, уже шагнула на ступеньку вниз, когда из‑за тонкой, буквально картонной двери раздалось быстро приближающееся покашливание, дверь легко звякнула хорошо промасленным замком и отворилась настежь. Ася ничего не успела сделать – только, приоткрыв рот, обернулась через плечо. Ее будто припечатало к месту.

– Кто тут? – уже видя Асю, по инерции спросил отперший дверь худой, почти щуплый и немного сутулый человек, которого Ася когда‑то знала. Но вспомнила она его не сразу, и он, оторопело глядя ей в лицо так же, как и она ему, узнал ее первым. – Здравствуй, Ася, – сказал Симагин.

Ася закрыла рот. Потом опять открыла, желая что‑то сказать. Но сразу забыла что. Стиснула зубы. А потом петушиным голоском спросила наконец:

– Как ты здесь оказался?

– Я здесь живу, – серьезно ответил Симагин. – И прежде жил, и впредь намерен.

– Зачем эта бабка меня сюда послала?

– Какая бабка, Ася?

– Да как вы ухитрились сговориться?! Какое право…

Тогда Симагин, не говоря больше ни слова, вышел на лестницу, взял Асю за локоть и несильно потянул за собой в квартиру. Ася, яростно передернувшись, высвободила руку. Но шагнула внутрь. И когда картонная дверь щелкнула замком у нее за спиной, поняла, что больше не может. Сработал рефлекс дома.

– Сергей, – чувствуя, что краснеет, как пойманная за руку начинающая воровка, и оттого нагло, почти злобно, сказала она. – Если ты немедленно не напомнишь мне, где тут нужник, одной рукой тебе придется вызывать неотложку, а другой – подтирать громадную лужу.

Симагин, ни слова не говоря, сделал два шага по узенькому коридору к одной из разместившихся в его торце белых дверец, пригласительно распахнул ее и щелкнул выключателями, разом зажигая свет в обеих клетушках – и в туалете, и в ванной. Обернулся к Асе и поманил ее двумя движениями пальца.

– Ванная – вот, рядом, – сказал он и тем же пальцем показал. – Ручное полотенце на змеевике.