– Да. Другого объяснения нет. Все подтверждается.

– Да. За исключением этой искры.

– Ну, вообще‑то ты прав. Однако здесь невозможно ничего доказать.

Гюнвальд Ларссон вырвал из носа светлый волос и задумчиво на него уставился. Потом подошел к кровати и сел на нее. Сложил бумаги, которые ему принес Рённ, и швырнул их на тумбочку так, словно он тоже закрывал это дело.

– Тебя выпишут послезавтра?

– Наверное.

– А потом ты, очевидно, будешь неделю на больничном?

– Очевидно, – с отсутствующим видом ответил Гюнвальд Ларссон.

Рённ посмотрел на свои часы.

– Ну, мне пора. У моего сына завтра день рождении, и мне надо купить ему подарок.

– А что ты собираешься ему подарить? – не проявляя особого интереса, спросил Гюнвальд Ларссон.

– Пожарную машину, – ответил Рённ.

Гюнвальд Ларссон уставился на него так, словно он сказал что‑то ужасно неприличное.

– Он ее хочет, – объяснил Рённ. – Она примерно такого размера и стоит тридцать две кроны.

Он развел руки, чтобы показать, какого размера пожарная машина.

– Понятно, – сказал Гюнвальд Ларссон.

– Ну… в таком случае, пока.

Гюнвальд Ларссон кивнул. Он ничего не говорил до тех пор, пока Рённ не взялся за дверную ручку.

– Эйнар…

– Да?

– Эти цветы… ты их сам нарвал? На какой‑то могиле?

Рённ с обидой посмотрел на него и вышел.

Гюнвальд Ларссон лег на спину, сплел пальцы своих могучих рук за головой и устремил взгляд в потолок.

На следующий день был четверг, четырнадцатое марта; никаких признаков весны пока не наблюдалось, хотя, если верить календарю, она уже наступила. Напротив, ветер стал более холодным и пронизывающим, чем обычно; твердые крупинки снега стучали в окна Южного управления. Колльберг сидел и пил кофе с булочками, разбрасывая крошки по письменному столу Мартина Бека. Сам Мартин Бек пил чай, тщетно надеясь, что его желудку станет лучше. Была половина четвертого, и бóльшую часть дня Колльберг посвятил ворчанию на Скакке. Когда объект его насмешек время от времени удалялся за пределы слышимости, он смеялся до колик в животе.

Раздался тихий стук в дверь и вошел Скакке. Он бросил робкий взгляд в сторону Колльберга и осторожно положил лист бумаги на стол Мартина Бека.

– Что это? – поинтересовался Колльберг. – Еще один случай мнимой смерти?

– Копия протокола из Института судебной экспертизы, – едва слышно прошептал Скакке и направился к двери.

– Скажи нам, Бенни, – спросил Колльберг с невинным выражением лица, – как это тебе пришла в голову мысль стать полицейским?

Скакке нерешительно остановился и принялся переминаться с ноги на ногу.

– Отлично, – сказал Мартин Бек, взяв документ в руки. – Спасибо. Можешь идти.

Когда дверь закрылась, он взглянул на Колльберга и сказал:

– Может, на сегодня уже достаточно?

– Ладно, – весело ответил Колльберг. – Я могу продолжить завтра. Что это?

Мартин Бек пробежал глазами протокол.

– От Хелма, – сказал он. – Он обследовал ряд предметов с места пожара на Шёльдгатан. Как он говорит, для того, чтобы установить возможную причину пожара. Результаты отрицательные.

Он вздохнул и положил протокол на стол.

– Эта девушка, Мадлен Ольсен, умерла вчера, – произнес он.

– Да, я читал об этом в газетах, – безо всякого интереса сказал Колльберг.