– Так значит, он совершенно опустился? – пробормотал Мартин Бек.

– Он пытался одолжить деньги и в тот день, когда умер, – сказал Цакриссон. – Я так думаю. Он пошел…

Цакриссон перевернул страницу блокнота.

– Седьмого марта в девять часов сорок минут он вышел из дома на Шёльдгатан и отправился на Карлвиксгатан, где зашел в дом номер 4.

– Карлвиксгатан, – повторил Мартин Бек.

– Да, на Кунгсхольмене. Он поднялся лифтом на четвертый этаж и через несколько минут вышел из дома. Он нервничал и выглядел растерянным, поэтому я решил, что он пытался одолжить у кого‑то деньги, но либо ему отказали, либо того человека не оказалось дома.

Цакриссон посмотрел на Мартина Бека так, словно ожидал похвалы за свою дедукцию. Однако Мартин Бек сказал, глядя куда‑то мимо него:

– Карлвиксгатан, номер 4. Где я слышал это раньше?

Потом он посмотрел на Цакриссона и спросил:

– Ты, наверное, уже об этом рассказывал, так?

Цакриссон кивнул.

– Старшему инспектору Колльбергу, – ответил он. – Он приказал мне выписать фамилии всех жильцов этого дома.

– Ну?

Цакриссон заглянул в блокнот.

– Их там не много, – сказал он. – Севед Блом, А. Свенсон, Эрнст Сигурд Карлсон…

Карлвиксгатан – короткая и тихая улочка, связывающая Нор‑Меларстранд и Хантверкаргатан, недалеко от Фридхемсплан. На машине Мартин Бек доехал туда за десять минут.

Он не слишком надеялся на то, что удастся что‑либо выяснить, ведь Эрнст Сигурд Карлсон умер четыре с половиной месяца назад.

На четвертом этаже на двух дверях действительно значилось «Севед Блом» и «А. Свенсон», на третьей двери висела новая табличка с фамилией «Ског». Мартин Бек позвонил, однако ему никто не открыл. Он позвонил в соседнюю дверь.

Отпустив Цакриссона, Мартин Бек вызвал полицейских, которые в то утро, когда Эрнст Сигурд Карлсон совершил самоубийство, были в его квартире. От них он среди прочего узнал, кто вызвал полицию.

Капитан Севед Блом сразу же пригласил Мартина Бека зайти и принялся ему рассказывать, как он раскладывал пасьянс и вдруг услышал выстрел. Он был в восторге от того, что ему представилась возможность еще раз повторить эту драматическую историю, и подробно описал, как все было. Мартин Бек выслушал его и в конце спросил:

– Что вам известно о покойном? Вы общались с ним?

– Нет. Мы здоровались при встрече, вот и все. По‑моему, он был нелюдимым.

– Вы видели кого‑нибудь из его друзей?

Капитан Блом покачал головой.

– Похоже, у него их вообще не было. Он всегда вел себя тихо, и никто никогда не навещал его. Довольно странно, но один из его знакомых пришел к нему в то самое утро. Какой‑то оборванец. Я как раз выносил мусор, скорая помощь уже уехала и полицейские тоже ушли. Ну так вот, смотрю, этот мужчина звонит в его квартиру. Я поинтересовался, кто ему нужен, и когда понял, что он близкий знакомый, рассказал ему, что произошло. Я еще сказал ему, что он может сходить в полицию, если хочет узнать подробности.

– Вы сказали ему, что Карлсон совершил самоубийство?

– Ну… Я сказал, что он умер и что здесь была полиция.

Когда Мартин Бек вернулся в Вестбергу, он уселся за письменный стол, закурил и после долгих раздумий позвонил Хаммару.

– Это дело с каждым днем становится все более и более загадочным, – сказал Хаммар. – Будет счастьем, если тебе удастся когда‑нибудь найти человека, который имел бы отношение к этому делу и остался в живых. Какие, по‑твоему, выводы из всего этого следуют? И почему тот человек записал твое имя перед тем, как покончить с собой?

– Я полагаю, что Карлсон, Олафсон и Мальм были членами одной… ну, скажем, банды.