— Уильям, мадам.

— Ах! Никак не могу запомнить. Скажите, Уильям, наверное, нам следует обзвонить все парижские больницы, чтобы навести справки?

— Но их так много, и это может занять слишком много времени.

— Не имеет значения, мне нужно узнать, где он!

Я испугался, что придется открыть ей всю правду.

— В письме вашего мужа все четко сказано. Если бы было что-то серьезное, он бы не попросил вас оставаться дома. Он… Он дал бы вам адрес больницы.

Мне было стыдно за такую бесстыдную ложь, ведь совсем недавно я собственными глазами видел уже холодный труп Массэ. Однако мои слова успокоили ее.

— Да, вы правы.

— Скажите, вы говорили мне, что у вашего мужа из родных — только сестра, которая живет в Боготе, я правильно понял?

— Да, все правильно. А в чем дело?

— А не было ли у него брата?

Попался! Говоря о Массэ, я употребил прошедшее время.

К счастью, ее мозг по-прежнему оставался затуманен.

— Нет, никакого брата.

— А… может быть, какой-нибудь кузен, похожий на него?

— Да нет же! Не понимаю, зачем вы все это спрашиваете?

Я и сам не понимал зачем. Я пытался рассмотреть все возможные гипотезы, как будто разгадывал кроссворд. И, как это частенько случается, одно слово идеально входило в означенную для него рамку, но другое, связанное с ним, никак не умещалось.

— Вам лучше?

— Не очень. Меня тошнит. Я хотела бы выпить виски.

— Не стоит: нельзя заживить рану, если скребешь по ней ногтями!

— Я не привыкла пить.

— Именно поэтому. Поспите еще, так будет лучше.

— Я не смогу заснуть, когда мой муж мучается на больничной койке! В письме он пишет о рентгеновских снимках, значит, опасается переломов!

Я взглянул на умолкший телефон. Я знал, что он зазвонит снова.

— Если вы позволите, Люсьенн, я попрошу мою жену приехать сюда. Тогда я смогу отправиться на поиски вашего мужа.

— Если только он сам до этого не вернется!

Произнеся это, она икнула, и так уморительно, что мы оба невольно рассмеялись.

— Конечно, в таком случае не поеду, — подтвердил я.

Мне было неловко звонить Салли в присутствии Люсьенн, но она уже уселась перед столиком, на котором стоял телефон, и ждала.

Набрав номер, я услышал голос Фергюсона. В ожидании меня они крепко поддали, и Ферг хрипел, как испорченный граммофон.

— Ну что, все образовалось?

— Не совсем. Мне нужна Салли, хорошо бы, чтобы кто-нибудь подбросил ее сюда.

— Дальше некуда. А ты знаешь, что сейчас уже почти десять часов, и мы собираемся укладывать детишек?

— Я отдам подарки тому, кто привезет Салли.

— Ты совсем сошел с ума, Вилли! Устраивать нам подобные штучки в новогоднюю ночь!

Но я вовсе не был настроен на пустопорожний треп.

— Запиши адрес: бульвар Ричарда Уоллеса, семь. Это в Нейи, прямо за Булонским лесом.

— Какой этаж?

— Я буду смотреть в окно. Вы только погудите два или три раза, а теперь — извини меня.

И, чтобы прервать колкости моего друга, я сразу повесил трубку. Сегодня вечером я один останусь трезвым. Я бы отдал все на свете, чтобы не было этого несчастного случая. Тогда я бы присоединился к нашей компании у Фергюсонов. Что ни говори, а иногда, если повод вполне достойный, совсем недурно позволить себе маленькую пирушку; хорошая пирушка — отличное средство от ностальгии.

— Вы душка, Роберт.