«Массажистки», догадалась Надежда.

Одна из девиц окликнула ее:

— Женщина, а вы куда? Вы же видите — здесь коммерческий оздоровительный центр!

— Вижу, — охотно отозвалась Надежда, — а мне нужен склад!

— Ах, склад! Это вон там, внизу, — девица указала на дверь в углу холла, — только голову берегите!

Уместность последнего замечания Надежда поняла сразу же, как только спустилась по лестнице и оказалась в длинном подвальном коридоре. Потолок в этом коридоре был такой низкий, что Надежда едва не задевала его головой, да еще время от времени его пересекали металлические балки, о которые, зазевавшись, можно было здорово расшибить лоб.

«Интересно, — думала Надежда Николаевна, в очередной раз пригибаясь, — если даже я, при своем не слишком большом росте, здесь прохожу с трудом, как здесь перемещаются высокие мужчины?»

Это вопрос остался без ответа. Пройдя по коридору метров двадцать. Надежда наконец увидела на двери надпись: «Склад».

За этой дверью оказалась перегородка с широким столом, как в камере хранения. По ту сторону перегородки коренастая женщина в несвежем халате рылась в большой кожаной сумке. Услышав шаги Надежды, женщина вынырнула из сумки, торопливо застегнула молнию и повернула к двери лисье личико с вороватыми бегающими глазками.

— Что вам, женщина? — спросила она неприятным льстивым голоском. — Сдать или получить?

— Ничего, — резко ответила Надежда.

Ей отчего-то расхотелось отдавать этой вороватой личности дорогой кожаный кейс. Сам-то чемоданчик немало стоит, а судя по тому, как волновался из-за него Кулик, содержимое должно быть еще дороже.., а тут к чужому имуществу относятся, кажется, без всякого почтения!

Проще говоря, попрет тетка чемоданчик вместе со всем содержимым и в два счета докажет потом Кулику, что никто ей ничего не сдавал. И Надежда будет иметь бледный вид, еще на нее подумают.

— А если ничего, так зачем тогда пришли? спросила кладовщица. Льстивые нотки испарились из ее голоса, но приятнее он от этого не стал.

— Дверью ошиблась! — весьма нелюбезно ответила Надежда Николаевна и отправилась в обратный путь.

По всему выходило, что придется ей возвращаться в больницу после четырех часов и отдать кейс больному Кулику в собственные руки. Истинно говорят, вздохнула Надежда, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным! Вот проявила вчера человеколюбие, согласилась взять кейс, так теперь носись с ним по всему городу как с писаной торбой!

Вера встала и босиком подошла к окну, чтобы раздернуть плотные занавески. Пахнуло пылью, и на улице было непривычно светло. Вера взглянула на часы — так и есть, она проспала!

Одиннадцатый час, а на работу ей к половине десятого! Впрочем, какая уж теперь работа…

Вера прислушалась. В квартире царила абсолютная тишина. Олег давно ушел на работу. Как только в голове всплыло имя мужа, Вера скривилась, как будто проглотила сразу половинку лимона без сахара. Она осторожно высунула голову в коридор. На вешалке не висела куртка Олега, а под зеркалом отсутствовали ключи от машины. Вера приободрилась и направилась в ванную. Не то чтобы она боялась встречаться с мужем, — после того как она стояла вчера в Катиной квартире над телом мертвой подруги, Вера поняла, чего на самом деле нужно бояться, — просто сейчас ей ужасно не хотелось видеть Олега. Вчера они так продуктивно пообщались. Вере хватит надолго.

Вчера вечером муж встретил Веру ужасно злой. Еще бы, жена пришла позже него, да еще и не приготовила никакой еды. Вера, конечно, знала первый постулат каждой замужней женщины: пока не накормишь супруга до отвала, нечего и думать приставать к нему с любой, даже самой малюсенькой просьбой.