Оглядывая местность, я обнаружил, что одна из расселин клубилась каким-то зеленовато-белым паром.

И тут, прямо подо мной раздался необычайно сильный рев, от которого, казалось, задрожало все пространство. Эхо, подобно рокотанию грома раскинулось по всей горе Илиас, заставляя каждое животное на ней и у ее подножия подавленно замолкнуть. Даже те, что были под контролем Кибельцев остановились в непослушании своим хозяевам.

Вся духовная сила в моем теле мгновенно рассеялась, а голова загудела. Что-то внутри подсказывало, что нужно бежать.

Едва я встал, чтобы направиться к спуску в противоположной стороне горы, как земля под моей ногой треснула, а потом и вовсе провалилась, утягивая меня куда-то вниз, вместе с небольшим валуном, который служил мне опорой.

Где-то сверху, вдалеке, я услышал говор Кибельцев.

— Феб! Ты спятил! Если хочешь сдохнуть вместе со своим Фемидцем — пожалуйста, но меня в это не втягивай!

— Мы почти нагнали его, не смейте ослушиваться приказа.

— Ты еще не глава клана. А мы не собираемся оказаться в желудке Амфисбены. Бывай.

Голоса медленно удалялись. Отлично. Они все же отступили. Не зря я бежал так долго, вот только…

Оглядевшись, я понял, что оказался в широкой пещере, которая находилась прямо внутри вершины горы Агиос Илиас.

Широкое пространство, каменные стены, редкие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь расселины и дыру, в которую я провалился, но страшнее всего было то, что находилось в центре пещеры.

Огромная змея с яркими черными чешуйками застыла в одном положении. На ее морде была отвратительная, безжалостная гримаса, которая отражала что-то вроде боли и гнева. И ладно бы это был обычный духовный питон, пусть и размером около десяти метров.

Змея была двухголовой. И вторая голова находилась там, где у обычной змеи находится хвост.

Амфисбена…

В голове само собой возникло ее имя. Та самая змея из мифов находилась в нескольких метрах от меня и только невероятным чудом она не услышала грохот, с которым я провалился в ее владения. Она находилась как минимум на седьмой стадии Пути Смертного. Может даже на восьмой. Думалось мне, что легендарная змеюка будет куда сильнее, но потом я вспомнил, что после смерти Горгоны, таких Амфисбен по всей Греции были десятки. Может это самая слабенькая из них?

Амфисбена свернулась в большое кольцо и медленно терлась о свое же тело. Тут я наконец заметил, что местами ее черные чешуйки были слегка влажными и более яркими, в то время как другие уже потускнели, а между ними находились остатки прозрачной кожицы, похожей на ту, что сдирает с себя человек во время загара.

Змея сосредоточенно сбрасывала кожу. Это и позволило мне остаться незамеченным. Судя по всему, она только начала, потому как большая часть тела была чуть тусклее. Она проведет в таком состоянии еще много времени.

Кажется, чтобы сбросить кожу такой огромной змее, потребуется больше года. Но странно, что она испускает этот зеленый пар и выглядит так болезненно. Насколько я знаю, змея не должна испытывать боль при сбрасывании кожи.

И тут мои глаза зацепились за странный блеск у одной из голов. После того, как я пригляделся, мое сердце внезапно сжалось и застучало быстрее. Непонятный моему разуму восторг обуял все тело, а воспоминания старых легенд били в голову ключом.

Прямо около головы Амфисбены в ее тело был воткнут меч. Виднеющееся изогнутое лезвие имело серебристый цвет с едва заметным золотистым отблеском. На нем также виднелись тонкие рисунки греческого письма. Рукоять меча имела форму змеиной головы с выступающими клыками и глазами из рубинов.

Тело Амфисбены вокруг этого меча высохло и сморщилось, что говорило о его могуществе.