На крыше стоял Хэнди Корбин. Должно быть, он захватил из лагеря мой дробовик. И он не кривил душой: из такого оружия и с такой дистанции одним выстрелом можно уложить полдюжины человек. Мой дробовик был заряжен не дробью, а картечью 38-го калибра.

Боб Тарлтон поднялся и распахнул дверь:

— Идите по домам, парни. Мы никому не желаем зла, но вы у нас под прицелом, и у вас нет никаких шансов.

Как ни пьяны они были, но отдавали себе отчет, что им противостоят как минимум трое хорошо вооруженных людей. Недовольно ропща, толпа отступила. Те, кто стоял в передних рядах, пытались протиснуться поглубже, дабы спрятаться за остальных. Те, кто стоял в задних рядах, начали потихоньку оттягиваться к салуну. В течение пары минут пространство перед тюрьмой очистилось.

Шериф зажег лампу. Я неохотно положил на стол винтовку и начал отстегивать револьвер.

— Погоди, — остановил меня шериф. — Винтовку возьми себе, а револьвер мне понадобится как вещественное доказательство.

— Благодарю. За городом у нас осталось стадо, а впереди дальний путь. Если я понадоблюсь, ты найдешь меня за Валом. Приезжай сам или пришли гонца — я тут же вернусь. Я защищал свой скот от угонщиков. Другой вины за мной нет.

— Поезжай, — согласился шериф. — Я тебе верю, но все-таки должно состояться судебное разбирательство.

— Шериф, преступление не подпадает под вашу юрисдикцию, — спокойно заявил Тарлтон. — Эта история хорошо известна в Канзасе. Я узнал о ней еще до того, как встретился с Отисом Томом Чэнси.

Мы вместе отправились к кабинету доктора и уже прошли добрых полсотни ярдов, прежде чем я вспомнил про Корбина. Оставив Тарлтона, я повернул назад и тут же встретил его. Корбин шел в нескольких ярдах от нас.

— Ты меня ищешь? — спросил он. — Я решил немного пройтись следом и убедиться, что ты в безопасности. У тебя завелись враги, парень.

— Знаю. Я видел, как приехал Келси и его банда.

Мы уже подошли к дверям кабинета. Корбин улыбнулся мне, но глаза его оставались серьезными.

— Я не о них говорю, — возразил он. — Я имею в виду кое-кого другого.

Я понятия не имел, кого он подразумевает. Мы прошли еще несколько ярдов, и тогда он сказал:

— Ты знаешь, что железнодорожная компания посылает своих эмиссаров на Восток вербовать переселенцев — в большинстве своем заскорузлых фермеров. Им обещают большие наделы, богатую почву… А земли столько, что просто приходи да бери. Многих удается соблазнить, среди них попадаются и нечистые на руку спекулянты земельными участками. Говорят, будто целые поселения срываются с места и едут на Запад, горя желанием побыстрее разбогатеть. Достаточно некоторое время провести возле Шайенна, чтобы увидеть, как поезда привозят сразу по пятьдесят, шестьдесят семей. А в некоторые места и того больше.

— А какое это имеет отношение к моим врагам? — спросил я.

Корбин остановился, сдвинув на затылок шляпу, и принялся не спеша сворачивать самокрутку.

— Похоже, что какой-то лощеный агент прибыл в Теннесси и загнул тамошним жителям такую байку, что они сорвались с места со всеми своими пожитками и устремились на Запад. Я как раз объезжал окрестности, когда они появились, и слыхал кое-какой разговор. Кто-то сказал, что не стоит торопиться покинуть город, не поглазев на казнь. Узнав, кого собираются вешать, они все, как один, заявили, что просто не могут пропустить казнь мальчишки, раз уж им в свое время пришлось вешать его отца.

— Был среди них здоровенный, жирный мужик с красной мордой? — спросил я.