|
Дядя провел меня по другим галереям, не таким широким, и после нескольких поворотов мы снова оказались у лестницы. Еще один спуск. Лампы попадались достаточно часто, и вокруг стояла удивительная тишина. Совсем непохоже, что внизу кто-то есть… Однако братки возвратились без пленных. Мы двинулись по лестнице вниз, и странное ощущение, которое я не мог описать словами, усилилось. Жутью веяло из глубины подвалов под заводом. Знакомой глухой жутью. Через два пролета вошли в коридор, который, в отличие от производственных помещений выше, размерами не поражал. Довольно тесный коридор, с низким потолком. И темноватый, всего пара тусклых светильников. Метров пятнадцать, потом распахнутая дверь — и мы оказались в темном зале. Потолки здесь были также невысокие, стена слева продолжала стену коридора, а та, что справа, терялась в темноте. Под дядиной ногой что-то хрустнуло, он нагнулся и тихо ахнул. Я присел рядом, и вот тогда-то меня проняло по-настоящему. На полу валялись кости — разрозненные фрагменты человеческого скелета… да пожалуй, не единственного. Когда глаза привыкли к темноте, я разглядел в стороне череп, потом еще… и еще… «О-хо-хо-хо…» — донеслось из мрака. Кто слышал, как воют слепые собаки, никогда уже не спутает их голос ни с чем! Я был бы рад ошибиться, но вой подхватил другой пес, а за ним и третий. — Что это? — тревожным шепотом спросил дядя Сережа. Я набрал полную грудь воздуха, медленно выдохнул и только потом объяснил, что это. Многословно, подробно, в деталях и красках, со всякими эпитетами. Святые мутанты, я, кажется, объяснял минут пять и ни разу не повторился. — Ты б не так шибко ругался, что ли… — протянул родич слегка растерянно. — По-человечески разве сказать не можешь? — По-человечески… по-человечески этого и не скажешь. Это, дядя Сережа, Зона. Зона глядела на меня из темноты подземелий. Зона дышала на меня, я чувствовал ее дух, это она заставляла меня нервничать, я ощущал ее не зрением и не слухом, а тем самым шестым чувством, которое отличает сталкера от приличного человека. Чем ниже и дальше мы забирались в ремжелдоровские бомбоубежища, тем сильнее делалось чувство Зоны. И что теперь делать? На выходе — вооруженные бандиты, а где-то впереди… Что там? Возможно, пленники, а может быть, и разгадка всех секретов этого подземелья. Меня очень вдохновляла беспечность, с какой держались бандюки — будто не из Зоны выходят на поверхность. Может, там ничего опасного? He раздумывая больше, я двинул по галерее. Осторожненько, стараясь не наступить на кости, в живописном беспорядке разбросанные по полу. Так, наверное, Робинзон Крузо шагал по берегу, на котором пировали людоеды. Он знал о существовании дикарей теоретически и вдруг столкнулся со следами их присутствия там, где никак не ожидал. Вот и я так же — много чего знаю о Зоне, но совсем не ожидал наткнуться на ее приметы в бомбоубежище под мирным Кольчевском… А уж какие мысли ворочались в голове дяди — не берусь судить. Я велел ему держаться позади и не делать резких движений. Коридор, по которому мы шагали, был довольно узкий, вправо и влево от него уходили ответвления. Путь скупо освещали редкие лампы, боковые проходы были погружены в темноту. Сделав дяде знак оставаться на месте, я на пробу сунулся в один. |
