|
Рюкзак убитого сталкера был в крови, с него лилось, вот и остался след, уходящий с поляны. И я, дурень, влез. Святые мутанты, почему я вечно лезу не в свои дела?! — Ты сможешь, — очень серьезно сказал я психу, — у тебя получится. Ты всех убьешь, и черных тоже. За спиной сумасшедшего лес пришел в движение — по кустам и кривым стволам рахитичных сосенок побежали волны, лес наползал на него сзади, кусок пространства выпирал, выламывался из общей картины, а я глядел в лицо психа и монотонно, на одной ноте повторял: — Всех их, гадов, всех убьешь. У тебя получится. Но главное — не спешить. Торопиться нельзя, потому что работы много. Их же много — и черных, и всяких. Не надо спешить. — Их много, — согласился безумец. Автомат его слегка ушел в сторону. — Но черные хуже всех. — Вот, сам понимаешь… За его спиной хрустнула ветка, он дернулся, но ничего не успел сделать — лес ухватил его корявыми лапами, одной поперек груди, другой за голову. Здоровенная широкая ручища закрыла лицо сталкера, дернула. С вязким чавканьем сломался хребет, голова запрокинулась, показалась темная морда с изуродованными, иссеченными щупальцами, на челюстях и на шее выделялись только что затянувшиеся раны, из трещин в регенерирующей плоти сочилась вязкая прозрачная дрянь… Кровосос — тот самый, что схлопотал с полдесятка моих нуль, — подался назад, увлекая за собой обмякшего сталкера… А я все глядел, завороженный. Глаза кровососа — мутные, словно налитые кровью. Взгляд… странный. Нечеловеческий. То есть, понятно, что нечеловеческий, это само собой… но уж очень странный. Мне раньше никогда не доводилось смотреть в глаза кровососу. Мутант пошевелил изуродованными щупальцами, пара отростков легла на вывернутую шею сталкера. Горло мертвеца казалось неестественно белым и гладким рядом с шершавыми бугристыми щупальцами и засаленным воротом свитера, который вылез из-под комбеза. Я наконец стряхнул оцепенение, вскинул автомат… но не стал стрелять. Кровосос пятился и пятился, скрываясь в зарослях, ветки кустарника мягко раскачивались перед ним. Я подобрал свалившиеся рюкзаки психа, послушал, как стихает в зарослях шум, — мутант решил убраться от меня подальше, он-то уж точно не был психом. Сперва я тоже пятился, потом отважился повернуться спиной к полянке, сориентировался по ПДА и пошел к снайперу. Его я застал лежащим в обнимку с собакой, оба с ног до головы были заляпаны кровью. Слепой пес уже издох, а сталкер дышал. Я разомкнул его руки, сцепленные на собачьем горле, отвалил рыжее тело в сторону и перевернул парня на спину. Вот так встреча! — Кореец? — Слепой? — Ты откуда здесь? Кореец верховодил новичками на автокладбище, когда я в последний раз наведывался к Свалке, и дела у него шли отлично. Странно, что он бросил обжитое место. — Ну, так вышло, Сле… — Называй меня Хромым, теперь меня так зовут. Старую кличку лучше не вспоминай, ладно? — Ладно. Кореец неловко попытался сесть и застонал. — Что с тобой? — Ребра… может, сломал. |
