Я командовал отделением. В принципе, на это место не могли назначить никого в ранге ниже фельдфебеля, но у нас рота была учебной, и это многое объясняло В “боевых”, кадровых ротах практически все солдаты были по крайней мере ефрейторами.

Настала пора ночных тревог с боевыми стрельбами. Пора “обкатывания” танками. И бесконечных упражнений в лабиринтах полуразрушенных бетонных коробок, имитировавших городские здания. Напалма при этом, как говорится, не жалели. Нашими противниками выступали аниматроники, вооружённые, правда, до зубов. Они палили, однако, из оружия куда более слабого, чем наше, не имели ни разрывных пуль, ни пуль со смещённым центром тяжести, и тем не менее раненых хватало, несмотря на добротные кевлавровые бронежилеты, точнее, не жилеты даже, а самые настоящие комбинезоны; при этом один рекрут из другого взвода и вовсе погиб, получив прямое попадание в лицо.

Конечно, для настоящего боя в городе, когда противник отчаянно дерётся за каждый дом и палит наступающим в спину из‑за каждого угла и из каждого канализационного люка, такие потери были бы полной чепухой. Их просто не могло бы быть. Половина роты полегла бы в первый же день. Мы ещё слишком мало умели.

Нельзя сказать, что наше отделение всегда и везде держало первенство, но, во всяком случае, первые места мы получали чаще других во взводе.

Жизнь становилась рутиной. Мы привыкали к свисту настоящих пуль над головой. Человек способен привыкнуть ко всему. Даже к службе врагам своей собственной родины.

9

– Рекрут Раздва‑кряк!

– Я, господин штабc‑вахмистр!

– А скажи‑ка нам, рекрут Раздва‑кряк, в чём состоит нравственное преимущество подданных Империи перед жителями так называемых независимых миров?

– Э‑э‑э... нравственное... э‑э‑э... преимущество подданных Империи перед жителями так называемых независимых миров...

– Я помню, в каких выражениях я задал вопрос, рекрут Раздва‑кряк. Отвечай по существу. Или, если не можешь, селезень тупоумный, скажи об этом прямо, получи два наряда и не отнимай моего времени. Итак?..

– Ы‑ы‑ы... Нравственное преимущество в том, что жители Империи... э‑э‑э.. едины. Они... э‑э‑э... имеют доступ... имеют... э‑э‑э... ко всем богатствам, созданным человеческой цивилизацией... ощущают... себя единым целым...

– Следовательно, нравственное преимущество подданных Империи заключается только в единстве?

– Никак нет, э‑э‑э... господин штабс‑вахмистр... но также... э‑э‑э... в... высоком духе...

– Сядь, Раздва‑кряк. Селезень ты, селезень и есть. Ефрейтор Фатеев! Твоя очередь отдуваться. Раз подчинённые ни уха ни рыла.

– Слушаюсь. Разрешите отвечать, господин штабс‑вахмистр?

– Отвечай, ефрейтор. И мой тебе совет – отвечай не как рекрут Раздва‑кряк.

– Слушаюсь. Нравственное преимущество граждан Империи заключается, во‑первых, в единстве человеческой расы, во‑вторых, в наличии нравственного стержня, каковым выступает верность правящему Императорскому Дому, в‑третьих, в едином культурном, экономическом и идеологическом пространстве, в‑четвёртых, в чувстве безопасности, и, наконец, в‑пятых, в чувстве гордости за могучую державу, внушающую страх даже Чужим.

– Весьма хорошо, ефрейтор. Весьма хорошо. Учил. Сразу видно. Однако почему же с подчинённых не спрашиваешь? На первый раз прощаю – но если Раздва‑кряк и дальше плавать будет, сам у меня нужники драить будешь. Всё ясно, ефрейтор?

– Так точно, господин...

– Отставить. Не будем терять времени. Рекрут Мумба! В чём заключается преимущество имперской формы правления по сравнению с так называемой демократией, трактуемой, согласно последним методичкам Главного Политуправления, как охлократия? Заодно можешь сообщить мне определение охлократии.