Кабинет предупредительно посторонился. С рыжим отношений старались не портить.

Вакула понял, что верное дело выскальзывает из рук хуже вареника. Стучать в пол каблуком или гэкать на весь кабинет было бы невежливо, и он прибег к проверенному способу: снова дёрнул чорта за хвост. Чорт истошно заверещал.

– Простите, товарищ, – теперь Сам щурился по-доброму, явно что-то припоминая, – у вас же ко мне была какая-то важная просьба?

– Так черевычки же ж! – Вакула чуть не затанцевал от нетерпения.

– Черевычки… черевычки… – ВВ повёл вопросительным взглядом вдоль строя.

– Ботиночки такие, – услужливо подсказал Швыдкой.

Остальные завистливо втянули носом воздух. Второй секретарь поспешно крутнул вентиль на баллоне с кислородом.

– Только обязательно шоб с вашей ноги.

Взгляд Самого стал ещё более вопросительным. Администрация сжалась в кружок и невнятно забормотала, изображая мозговой штурм.

– Настораживают неясные ассоциации с «Собакой Баскервилей», – прошелестело по кабинету.

– Так… – ВВ принял решение. – Ботинки будут мои. Но ненадёванные. Только это… спецоборудование поснимайте, – подумав, распорядился президент. – Ну там нож, пистолет, шприцы, рацию, джипиэс… Нет, джипиэс можно оставить… И обязательно – выдрать большую красную кнопку со всеми проводами. В левом каблуке справа ближе к подъёму. Не перепутайте!..

* * *

– От це ж гарно! – Вакула опустил молоток и отступил на шаг, любуясь на свою работу.

А и было же на что полюбоваться! Инсталляция приобретала замысленный вид: офицерские полуботиночки Путина заступали теперь дорогу ковбойским сапогам старшего Буша, начищенный и помятый саксофон Билла наигрывал для танцующих полосатых чулок Ангелы, а шляпка Елизаветы Второй и два кепи, де Голля и Фиделя Кастро, – склонялись над безнадёжно больным серым халатом так некстати нашедшегося испанского короля. Но снова чего-то не хватало картине для полной гармонии…

– Да! – воскликнул Вакула. – Вот здесь, вот здесь должно быть яркое пятно!

И, как солнце, вспыхнули в его памяти золотые косы Юлии свет Владимировны…