Клиффорд Саймак. Через речку, через лес
1 Была пора, когда варят яблоки впрок, когда цветут золотые шары и набухают бутоны дикой астры, и в эту-то пору шли по тропе двое детей. Когда она приметила их из окна кухни, то на первый взгляд показалось — дети как дети, возвращаются домой из школы, у каждого в руке сумка, а в ней, понятно, учебники. Будто Чарлз и Джемс, подумала она, будто Алис и Магги, да только давно минуло то время, когда эта четверка шагала по тропинке в школу. Теперь у них свои дети в школу ходят. Она повернулась к плите помешать яблоки — вон на столе ждет широкогорлая банка, — потом снова выглянула в окно. Они уже ближе, и видно: мальчик постарше, лет десять ему, девочке-то никак не больше восьми. Может, мимо? Да нет, не похоже, ведь тропа сюда приведет, куда еще по ней попадешь? Не дойдя до сарая, они свернули с тропы и деловито зашагали по дорожке к дому. Ведь как идут, не задумываются, точно знают, куда идти. Прямо к крыльцу подошли, и она вышла на порог, а они смотрели на нее снизу, с первой ступеньки. Мальчик заговорил: — Вы наша бабушка. Папа велел первым делом сказать, что вы наша бабушка. — Но ведь это… — она осеклась. Она хотела сказать, что это невозможно, она не может быть их бабушкой. Но, посмотрев вниз, на сосредоточенные детские лица, обрадовалась, что не произнесла этих слов. — Меня звать Элен, — тоненьким голоском сказала девочка. — А меня Пол, — сказал мальчик. Она отворила затянутую сеткой дверь, дети вошли в кухню и примолкли, озираясь по сторонам, будто в жизни не видели кухни. — Все как папа говорил, — сказала Элен. — Плита вот, и маслобойка, и… — Наша фамилия Форбс, — перебил ее мальчик. Тут женщина не выдержала. — Но это невозможно, — возразила она. — Это же наша фамилия. Мальчик важно кивнул. — Ага, мы знаем. — Вы, наверно, хотите молока и печенья, — сказала женщина. — Печенья! — радостно взвизгнула Элен. — Мы не хотим причинять вам хлопот, — сказал мальчик. — Папа говорил, чтобы мы не причиняли хлопот. — Он сказал, чтобы мы постарались быть хорошими детьми, — пропищала Элен. — Я уверена, вы постараетесь, — отозвалась женщина. — Какие уж тут хлопоты! Ничего, подумала она, сейчас разберемся, в чем дело. Она подошла к плите и отставила кастрюлю с яблоками в сторонку, чтобы не пригорели. — Садитесь-ка за стол, — сказала она. — Я принесу молока и печенья. Она взглянула на часы, тикающие на полке: скоро четыре. Вот-вот мужчины придут с поля. Джексон Форбс сообразит, как тут быть, уж он всегда найдется. Дети вскарабкались, пища, на свои стулья и с важным видом смотрели вокруг — на тикающие часы, на плиту с алым отсветом в поддувале, на дрова в дровяном ящике, на маслобойку, стоящую в углу. Сумки они поставили на пол рядом с собой. Странные сумки. Из толстого материала, может, брезента, но ни завязок на них, ни застежек. Да, без завязок и застежек, а все равно закрыты. — У вас есть марки? — спросила Элен. — Марки? — удивилась миссис Форбс. — Не слушайте ее, — сказал Пол. — Ей же не велели спрашивать. Она всех спрашивает, и мама ей не велела. — А что за марки? — Она их собирает. Ходит, таскает чужие письма, только чтобы добыть с конверта марки. — Ладно уж, поглядим, — сказала миссис Форбс. |
